Николай Лапшин - Предназначение. Книга 3

«Мишка! Сынок! Не умирай!»

Затем его тело уложили на стол. Тело еще ощущало холод стали. Душа витала над телом Мишки. Мозг впитывал ощущения, звуки. Возле тела Мишки стояли двое мужчин, один из них сказал:

«Господин Смирнов у нас крайне мал запас жидкости Праматерии. Мы не можем расходовать её на всякие несчастные случаи …!».

«Гос-по-дин Пот-тта-ппов! Вы в свое-ем уме!? Ведь это ребенок! Немедленно приступить к восстановлению мальчишки. Немедленно! Я вам приказываю!»

На гневную отповедь Смирнова, Потапов невнятно ответил:

«Не извольте волноваться, Рахматджан Улибович. Мы все сделаем! Не извольте волноваться!» Мужчины вышли из бокса. Дальнейший разговор Потапова и Смирнова Мишка слышал, будто они были рядом.

«Рахматджан Улибович, вы не забыли, что после восстановления мальчишка будет небожителем? Как отразится новое состояние на психике ребенка? Ведь мы мало что знаем о взрослых „небожителях“. Кто они, люди или пришельцы из другого мира!?»

«Господин Потапов давайте сделаем первый шаг, а затем посмотрим, что из этого получится. Я не думаю, что душа этого мальчишки может быть покорена Черной вспышкой. Мал он еще, не набрал смертных грехов людских! Да что говорить, разве не ради мальчишек и девчонок мы затеваем наше дело? До свидания, господин Потапов. Жду от вас хороших вестей!» – прервал разговор Смирнов.

Из задумчивости Михаила вывел голос компьютера:

«Господин Мяснов, дозы жидкости Праматерии введены в тела Смирнова и Сабатеева. Их души получили энергию Праматерии и возвращаются на Землю. О времени вхождения их душ в тела вам будет доложено. Отдохните Михаил, завтра будет много работы».

Придя домой, Мяснов принял успокаивающий душ, но от ужина предложенного домробом отказался. Почему-то его взволновали воспоминания о своей гибели и воскресении. Михаил вспомнил, как лежа в капсуле у него было ощущение, что он вернулся из далекого путешествия. Все окружающее казалось ему малознакомым и отчужденным. На его выход из капсулы (этот день он считает своим днем рождения) пришел Смирнов, который сказал:

«Вставай лежебока, пора делом заниматься!» – и протянул ему руку.

Голос Смирнова был единственной ниточкой связывающей его с Землей и её Миром. Из капсулы вышел другой Мишка. Мяснов поворочался в постели и уснул. В который раз ему снилось, как он с ненасытной жадностью набросился на учебу. Под наблюдением ученых он прошел курс десяти летней школы, сдал школьные экзамены и вступительные в МГУ и был зачислен по его просьбе на факультеты: «Использование нетрадиционных источников энергии в космоплавании» и «Космическая медицина». Курсы этих факультетов он прошел за три семестра. Для написания докторской диссертации на тему «Холодный ядерный синтез», его защиту и разработку промышленной установки, для получения электроэнергии используя ХЯС, Михаилу понабилось полгода. Мировые СМИ долго галдели о небывалом русском вундеркинде Михаиле Мяснове, ставшем доктором физико-математических наук в шестнадцать лет. Вспомнились стажировки в именитых зарубежных вузах, где он, по сути, не стажировался, а читал лекции, от которых у местных корифеев наук «закипали» мозги. Его пытались опровергнуть, но он приводил расчеты своих проектов, на постижение которых у местных ученых светил уходили месяцы. После этого турне в мировом научном сообществе его авторитет стал непререкаем. За ним прочно укрепилась кличка «Русский алхимик», так как он в простых лабораторных условиях превращал гранит в чистейшее золото, или другой металл.

Михаил проснулся, за окном брезжил рассвет. Вставать рано и он провалился в забытье. Из успешной сегодняшней жизни память вернула в детство. Повеяло теплом, из небытия пришла мать, он не помнил её лицо, в памяти сохранился смутный размытый облик и лишь по идущему от этого облика теплу он понимал, что мать рядом. Мишке не было и трех лет, когда погибла мать. Она ушла в лес по грибы и провалилась в ледниковый карст. Её труп нашли охотники, которых вывели на него собаки. Мареновый карст был глубиной более тридцати метров, чтоб достать тело матери спасателям пришлось использовать вертолет. После смерти матери отец запил, потом буровую «Сольская» закрыли, сотрудники разъехались, и лишь Мишка с вечно пьяным отцом, да дед Пискунов с бабкой, да несколько темных личностей, остались жить в поселке буровиков. Потом пришли новые люди, построили новый поселок, восстановили скважину, а старую вышку оттянули в сторону и стали использовать, как телерадиоантенну. Кроме этого она стала любимым местом времяпрепровождения местной ребятни. После воскресения Мишки, отца перевели на другую буровую, он бросил пить водку и завел новую семью. Они изредка перезванивались, отец рассказывал о его единокровном брате, но холодное сердце Мишки эти известия мало волновали. Тепло на сердце у него становилось приобщении со Смирновым. Михаил называл его Учителем. Скоро он встретится с Учителем! Михаила поражал объем знаний Смирнова. Его, как казалось, алогичные выводы Михаил оспаривал, но подумав, приходил к выводу, что Учитель прав. Михаилу запомнилась фраза Учителя, что знания человека верны в тот отрезок времени, когда они были осмысленны, то есть познания человека не имеют границ и точных определений.