Татьяна Ларионова: Боливаркин из квартиры 53 города Омска. Рассказы про кота

© Татьяна Петровна Ларионова, 2017

ISBN 978-5-4474-4888-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Мамка-Писателка

В квартиру №53 г. Омска Сёмка просочился благодаря Галочке под видом настоящего «перса» сибирского происхождения. Кот долго и слезно выпрашивался Галочкой в качестве самого желанного подарка к предстоящему дню рождения.

Первой дала согласие на котенка Галочкина Мамка (учителка), второй согласие пришлось дать Галочкиной Бабушке. Бабушка ни за чтобы согласия на это бы не дала, но одной против двоих ей настаивать на своем не захотелось. Уж очень малоприятно выносить изо дня в день канюченье Внучки и нравоучения Дочки (учителки они ведь страшно занудные).

Родовое имя котенка Сёма, данное ему прежним хозяином показалось обитетельницам квартиры №53 г. Омска слишком обычным для такого необычного котенка, каким оказался маленький пушистенький серый «персик» сибирского происхождения.

С легкой руки Галочки он стал Симоном. Мамка (учителка истории) автоматически приклеила к имени фамилию – Боливаркин. Позже в минуты большого недовольства Боливаркиным, Мамка (учителка) к фамилии делала добавленьице – двоешник.

Бабушка также приложила фантазию к новому наименованию котенка. Благодаря ей Боливаркин приобрел полное мужское достоинство. А именно Сема стал – Семеном Семеновичем.

После получения стольких вариантов своего имени котенок стал Семкой-Симоном Боливаркиным-Семеном Семеновичем Боливаркиным, подобно настоящим представителям Востока или точнее Передней Азии. С таким наименованием он мог преспокойно жить в квартире №53 г. Омска на законных основаниях до глубокой старости. Несмотря на то, что отзывался он на Симона и только на Симона.

Бабушкой ему было выделено и поставлено две мисочки в укромном уголке на кухне: для еды и воды. Мамкой – птичья клетка в качестве персонального туалета в туалетной комнате, которую Симон Боливаркин сразу же категорически отверг. Поэтому пришлось птичью клетку заменить на предложенную Бабушкой банку из-под тихоокеанской сельди.

Галочка сделала для котенка в коробке из-под обуви перинку, но котенок предпочел засыпать в Бабушкином глубоком, мягком и теплом тапочке, какие очень любят носить все старушки с больными ногами и какие шьются самозанятым населением.

Попрошайкой Симон был редким. Он умел выпросить у обитательниц квартиры №53 г. Омска все, что угодно. Притом, его способы выпрашивания были такими умными, что Мамка (учителка), услышав про индийских женщин легкого поведения, которые ни за что не отставали от прохожих, не получив своего, и оскорблявшихся, когда их называли попрошайками, Симона окрестила индийской попрошайкой.

По утрам кот приспособился, о чем обитательницы кв.№53 узнали далеко не сразу, завтракать по три раза. В шесть утра Семен Семенович начинал будить истошным криком и стаскиванием одеяла Бабушку, которая была на заслуженном отдыхе и уже давно отвыкла вставать ни свет, как говорится, ни заря. Та ворча, а иногда и плача от такой кары, вставала, шла на кухню и сыпала Семену Семеновичу приличную горстку сухого корма, купленного специально для котинных завтраков. После этого она спокойно могла спать хоть до обеда.

Далее Симон Боливаркин шел к Мамке (учителке) и начинал жалобно и нудно подвывать у нее прямо под ухом, паралелльно пытаясь когтями вытянуть ее ногу или руку из-под одеяла. Мамка вставала и покорно шла на кухню, чтобы насыпать несчастному Семочке хорошую порцию сухого корма, полагая, что ночь все-таки слишком длинная для маленького желудка Семы. После этого она также, как и Бабушка могла спать хоть до обеда.

К 8-ми утра Галочка начинала собираться в школу. Она умывалась, затем шла на кухню завтракать и к Семкиному счастью, зачастую уже без Мамки. Поэтому кот и от Галочки уже на самых что ни на есть законных основаниях, получал скромную толику корма. Галочка была гимнасткой и берегла не только свою фигуру. К тому же ей всегда казалось, что корм слишком быстро убывает, а она лишних трат по хозяйству не любила.