Так получилось, что первым моим мужчиной стал мой будущий муж. Причем он страшно удивился, когда при попытке в день нашего первого знакомства затащить меня в постель, узнал, что я девственница. Совершенно потрясенный этой новостью, он отстранился, присел на краешек кровати, на которую до этого пытался меня уложить, и на минуту замолчал. Лицо его приобрело мечтательное выражение, и он произнес что-то очень романтичное, вроде того, что вот и ему, наконец, солнышко улыбнулось. Надо отдать ему должное, получив от меня такую столь обрадовавшую его информацию, он не стал настаивать на близости, и пару месяцев мы просто встречались.
В то лето у меня было несколько кандидатов на роль первого мужчины, но почему-то я выбрала именно его… Видимо, он был самым для меня неподходящим. Ведь мы, женщины с синдромом ММ, всегда выбираем именно таких. Ну и, несомненно, из всех этих кандидатов он был самым необычным.
Мы учились в одном институте, он был на три года старше. Но на учебу времени у него оставалось мало по причине бурной деятельности совсем в другой области. Дело в том, что он был фарцовщиком. Фарцевал он джинсами, дисками – пластами, как их тогда называли, мебелью и даже машинами. У него самого тоже была машина, шестерка «Жигули» нежно-зеленого цвета. Именно в нее я и уселась сразу после нашего знакомства в вестибюле главного здания института. Был конец июня, и в этот день я сдавала экзамен по гистологии, которым заканчивалась сессия.
Мама моя была просто в ужасе от этого романа. Помню, как однажды она, совершенно обезумевшая от тревоги и бесконечных хождений у подъезда в ожидании моего возвращения, злобно и достаточно грубо вытаскивала меня за волосы из машины моего избранника, когда я задержалась минут на 40 позже 11 вечера. Воспитывала она меня в строгости и ровно в 11 у нас был установлен комендантский час. Костя – так звали моего будущего мужа, был, помнится, страшно удивлен таким бурным ее темпераментом.
Никто не одобрял моего выбора. тем более что занятие фарцовкой считалось очень неприличным в то время. Но мне все это очень нравилось. Ну как же, так необычно! Меня ведь всегда тянуло в запретную зону. Мне даже какое-то время казалось, что я в него влюблена. Ну это, наверное, естественно, все-таки первый мужчина… Хотя, если честно признаться, от близости с ним никакого удовольствия я не получала. Первый раз вообще показался мне ужасным. Разочарованию просто не было предела. И вот из-за этих каких-то нелепых, неэстетичных судорожных движений, сопения и потения – столько страсти и переживаний? Как это унизительно… Неужели это и есть жизнь взрослой женщины, к которой я так стремилась?
Подобные мысли все время крутились у меня в голове после того, как произошло, наконец, это знаменательное событие в моей жизни. Но все же я была довольна, что перестала быть белой вороной и теперь у меня есть любовник, как и у всех моих институтских подруг. То, что любовник достаточно быстро перекочевал в статус мужа, тоже, в общем-то, можно назвать случайностью – я забеременела…
Узнав о моей беременности, Костя повел себя благородно, и мы тут же подали заявление в ЗАГС. Свадьба была странной. Отец Кости был тяжело болен раком гортани и доживал последние месяцы. Сразу же после ЗАГСа мы поехали навестить его в больнице, где почти постоянно находилась и Костина мать, и только потом направились в ресторан, где уже ждали приглашенные гости.
Мое свадебное платье было ярко-брусничного цвета. Вместо фаты – такого же цвета шляпка-таблетка. Не знаю почему, так уж мне захотелось… Странно конечно, обычно все невесты мечтают о пышном белом платье-торте и длинной фате. Но мне это уже тогда почему-то казалось страшно пошлым.
Сама свадьба не оставила в моей памяти ярких воспоминаний. Помню длинный стол, своих друзей и подруг, нарядно одетых, с необычно серьезными и значительными лицами, банальные скучные тосты… Почему-то совершенно стерлись из памяти даже наши поцелуи под крики «Горько!»… А ведь мы наверняка целовались, свадьба же… Единственное, что запомнилось, это то, как моя мама темпераментно отплясывала с новоиспеченным зятем какой-то восточный танец…
После свадьбы я переехала к Косте. Он жил в трехкомнатной квартире с родителями. Отца его выписали домой как безнадежного, и он уже не вставал с постели. Мать была постоянно при нем. Костю почти сразу после свадьбы забрали на два месяца в студенческие военные лагеря. И я осталась в квартире со свекровью и умирающим свекром.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу