Эллина Наумова - Одно к одному. Полина и Измайлов

Повело меня в сторону. Так я защищаюсь от неприятных воспоминаний. Но они нападают и нападают, чтобы снова пленить и заволочь в тот злосчастный вечер. Приятельница Ленка Садовникова позвонила часов в пять. Меня дома не случилось, и трубку снял шестилетний отпрыск Всеволод. Дабы не напугать чужое дитятко, тетя Лена, кашляя и ревмя ревя, просипела, что с дядей Леней не все ладно. Дескать, пусть мама, когда появится, срочно с ней свяжется.

– Мам, твоя подруга сильно в телефон плакала, – сообщил мне сын при скорой встрече. – Говорит, с мужем не все ладно. Он ведь бизнесмен? Тогда наверняка пришили.

– Поругались, скорее всего, – пробормотала я. И возопила: – Всеволод! Как ты выражаешься!

– Тогда взорвали или застрелили, – исправился послушный ребенок.

Я схватилась за аппарат.

– Поленька, По-о-о-ля, Ленечка умер на даче. То есть, похоже, покончил с собой.

– Что ты пила, Лена? Абсент? – довольно сухо поинтересовалась я. – Это галлюциноген, отпустит не скоро. Или опять хлестала текилу без соли и лимона стаканами?

– Знаешь, Поля, кажется, ее пил он, – почему-то зашептала Ленка. – Причем предварительно закодировавшись. Или влившись? Или вшившись? Я не разобрала. Но у него в кармане бумажку из наркологии нашли.

– Он пил? Вшившись? Ты сама где? В Кащенко? – заорала я, больше всего испугавшись ее шепота.

– Я дома. Только что звонили охранники с дачи. Поедешь туда со мной? Ты стойкая.

– Сева, бегом вниз к Измайлову, – стоически завизжала я.

– Ага, все-таки пришили, – удовлетворенно констатировало чадо, для которого смерть еще является сугубо телевизионным действом, похоронным сериалом, длящимся переключением с канала на канал и бесследно исчезающим при нажатии кнопки «выкл». – Мама, что сказать Вику? Что ты опять намерена вляпаться в чужую грязь?

Детские вопросы, заданные подслушанными во взрослых ссорах словами. Я даже не посоветовала сынишке величать начальника убойного отдела, полковника Виктора Николаевича Измайлова по имени и отчеству. Мало ли что он мой любовник. Впрочем, не так уж и мало. Вик обитает этажом ниже. И, если не задерживается на службе, мне нет нужды отправлять Севку к моим родителям при возникновении требующих срочного выхода ли, выезда ли ситуаций. А вот насчет грязи, в которую меня вечно тянет… То есть прибивает к трупам, будто щепку к плавающим бревнам. И профессия журналистки вряд ли тому причиной. Бывает и нашу пишущую сестру выносит исключительно на кинозвезд, живых и здоровых. Как ни старается объективно вести криминальную хронику, все равно перечень дорожно-транспортных происшествий с участием знаменитостей получается. Но поскольку в данном случае речь шла о самоубийстве в особо извращенной форме, я с чистой совестью велела сыну:

– Скажи Виктору Николаевичу, что у моей приятельницы что-то стряслось с мужем на даче.

– То есть, что его взорвали!

– Всеволод!

Сказка про белого бычка.

– Ладно, мам, скажу. Если он узнает, что тебя опять знакомые на труп вызвали, то объявит план «Перехват» и вернет домой. А про твою любовь к Вику добавлять? – резвился мальчик.

– Сама, – выпалила я, – при случае.

– Нет, я просто подумал, ему приятно будет. И, когда он тебя вычислит, тебе зачтется.

Севка никогда не спрашивает, любила ли я его отца. И меня это тревожит. Впрочем, наверняка мама обсудила с ним мои сердечные дела. Как она говорит? Даже имея возможность очистить и обезопасить путь, подкуй жеребенка. Мама, мама. Она умеет обсудить все так, что любой остается при ее мнении. Иногда это устраивает.

Внизу загундосила машина. Я выглянула в окно и обомлела – в панике Ленка взяла Лексус мужа. В автотранспорте я совершенно не разбираюсь, но слышала от Садовникова, что его Лексус штука жесткая, требующая от водителя значительного напряжения и подготовки, то есть не каждому мужчине подвластная. А Ленка, как бы помягче выразиться, вообще не мужчина… Я поняла, что живыми до дачи, то есть загородного дома Садовниковых, мы не доберемся. Но ведь не прикажешь выплакавшей глаза хозяйке сменить средство передвижения. Я обреченно поцеловала чуть вспотевшую макушку Севки, мысленно простилась с Измайловым и сделала шаг к прихожей.

– Мам, может, Вик с вами прокатится? Я и один побуду. Он все-таки полицейский.

Я зарделась от гордости и радости. Чувствительный мой малыш! Мгновенно реагирует на состояние матери! Но вовремя вспомнила, что мы с ним вчера смотрели «Один дома», и Севка завистливо изрек: «Мне бы так».