Валентин Маэстро - Между церковью и наковальней. Книга 2. История человечества, написанная по совести

***

Солнечный летний день. Санек под чужим именем выписан из больницы.

Паспорт. Бумажник с мелочью.

В чужой тельняшке, рубашке, брюках, туфлях не по размеру Александр присел на скамейке в парке.

«Надо осмыслить происшедшее и увидеть дальнейший план действий.

Надо действовать. Как? Нужны – в любом случае – хоть какие-то деньги».

Взвесил все «за» и «против».

Понимая, что для знакомых он не должен существовать, решил пойти в ближайшую церковь.

Рос он атеистом, но жизнь заставила задаться вопросом о наличии Бога и его представителях – священниках.

Знал о существовании некоего мистического тайного Знания, об Индийских Ведах и йоге, Ведах Славяно-Ариев, Скандинавских рунах, Буддизме, Иудаизме, Христианстве и Мусульманстве. Где-то в глубинах памяти «лежала» информация, что до изобретения книгопечатания, радио, телевидения церковь была абсолютным, монопольным средством воздействия на сознание людей. Инструментом воздействия были звук, слово, спектакли, дающие воспринимающим образ.

Воздействие всегда проводилось в двух направлениях: одно – внешнее, видимое всем, проповедуемое течение, часть Знания, что воспринимало сознание и другое – внутреннее, неизвестное для большинства, целостное влияние Знания на сознание и подсознание.

Все течения в религии всегда делились на экзотерическую, внешнюю форму (ритуалы, верования, догмы отдельной традиции) и эзотерическую, внутреннее ядро, сокрытую (описания духовного посвящения, трансцендентности, техники трансформации сознания, медитации, молитвы).

Экзотерическая сторона, по-своему, важна: помогает сохранить, не потерять эзотерическую суть.

Задача знающих всегда состояла в том, чтобы создавать здоровые экзотерические институты для передачи эзотерического учения своим современникам.

Постепенным обучением верующих и выдвижением на первое место трансформирующих практик созерцания, медитации, молитвы можно слепую веру заменить на очень важный, личный опыт единения-соприкосновения с духовным, божественным планом.

В создании Западной цивилизации и взаимоотношений в ней важнейшую роль, на явном и неявном уровне, сыграла христианская католическая Церковь.

Она утверждала «Истину» и из нее выводили мораль, а из морали следовали установки поведения, ставились задачи…

Священники и сегодня являются одной из главенствующих составляющих в иерархии управления обществом.

Они из всех, владеющих богатством, виделись Саньку самыми добрыми и благожелательными передатчиками блага от Бога людям.

В нем, как и у многих, на бессознательном уровне господствовала установка: догмат о непогрешимости папы, преемника апостола Петра, представителя Бога на земле. Принималось верховенство церковной власти над светской. Догмат о Провидении, исполнении Господом Своего трансцендентального плана через посредников – священников, носителей ИСТИНЫ.

Решил пойти к ним с просьбой помочь начать нормальную жизнь. Решил попросить там пособие.

«Они – поймут, да и деньги, ведь, люди дают им… Они – помощники Бога».

Слабость в теле не позволила вскочить сразу и рвануться к цели.

Обхватил, крепко сжал пальцами доску скамейки. Перенес тяжесть тела на руки и, оттолкнулся от сиденья. Помог мышцам поднять тело.

Он встал. Повторно, завершающе, подумал:

«Надо быстрее к церкви. Там мне помогут…».

Часа через два Александр находит церковь. Не знает как поступить, стыдится просить о помощи.

Заходит в здание.

Здесь идет служба. На возвышенности стоит благообразный пожилой священник. Он проникновенно, спокойно журчащим голосом, говорит об эгоизме и противопоставлении ему любви к ближнему своему…

Сегодняшний день двадцатого века был наполнен доброжелательностью проповедника.

Священник, выступая с кафедры, дружески взывал к совести прихожан, братьев и сестер. Говорил, что часто люди проходят мимо тех, кому надо помочь. Помочь не трудно, но, чаще всего, многие, думая о своем, пробегают мимо ближнего своего.

Александр поверхностным уровнем сознания, умом, вникал в смысл понятий, которые провозглашал священник здесь, в зале. Большая же часть внимания и чувства его, продолжали единение с тем, что коснулось его, когда он на улице встал со скамейки. Повторно. завершающе, подумал: «Надо быстрее к церкви. Там мне помогут…»