Шах Дани - Шкатулка для солнечных зайчиков. Часть 2

– То бабочка! А то жук!

– Не вижу разницы, – с улыбкой возразил Трубадур. – Принцип тот же. Сидишь себе в коконе, мечтаешь порхать среди цветов, наслаждаться нектаром, и в итоге так наполняешься мечтой, что начинаешь мыслить, как бабочка. А там дело за малым. Ничего сложного. Главное не зариться на чужой нектар, – добавил он веселее, – а то нарастёт нектаровый жир, и получится не бабочка, и не гусеница… а Бусеница.

– Неужели действительно всё дело в мечте? – задумчиво промолвила Камилла.

– А в чём же ещё? – сказал Трубадур, и взгляд его загорелся радостным блеском. – Вот у тебя какая мечта?

Камилла помолчала немного.

– Я мечтала попасть в сказку, и это сбылось, – сказала она задумчиво. – Мечтала о братике, и у меня будет братик. О чём ещё мечтать, я и не знаю, – растерянно закончила она.

– В таком случае, первым делом надо определиться с мечтой, – подняв указательный палец, заявил Трубадур. – Это должно быть что-то очень искреннее и волшебное.

Бернард быстро отреагировал:

– Ой, да мы в два счёта придумаем! Пустяки какие!

Но Камилла мягко возразила:

– Нет-нет, Бернард, это вовсе не пустяки. Помнишь, что случилось со Стрекозой? Мне кажется, от мечты очень многое зависит.

Трубадур кивнул и сказал:

– Именно так. Мечта – это и есть Путь.

Ветер снова тряхнул осколки, и они противно заскрежетали. Зажимая уши, чтобы не слышать эти отвратительные звуки, Камилла вдруг поняла, какова её новая мечта.

– Я хочу услышать Музыку! – воскликнула она, перекричав скрежет и ветер. Она даже подпрыгнула и схватила Трубадура за руку.

– Хочу слышать Музыку Мира! Элегию и симфонию, о которых вы говорили!

Трубадур даже вздрогнул от такого напора.

– Погоди, погоди, это самая сложная мечта, – выдохнул он, отступая, – почти невыполнимая в сейчас. Ты же видела, не осталось ни одного целого Сапфирового Цветка, и все Паузы разбиты вдребезги. Может быть, придумаешь что-нибудь другое?

Но Камилла не могла выбрать другой мечты. Она и эту не выбирала – просто почувствовала её в своём сердце. Пришлось Трубадуру вести девочку к Правителю Королевства, Менестрелю.

По дороге он тихонько и осторожно, чтобы не впустить ни одну фальшивую ноту, спел такую песенку:

Вскоре они приблизились к садовой калитке, из-за которой доносились очень неприятные скрипучие звуки.

– Вы уверены, что здесь мне помогут? – с тревогой спросила девочка.

Трубадур не расслышал. Он зажал уши ладонями и прокричал:

– Даже одна фальшивая нота может испортить мне весь день, неделю, месяц! А тут их на целый год хватит! Я не могу идти туда…

И он бросился прочь, не разжимая рук. Камилла открыла калитку и отправилась в сад сама.

В саду под цветущей вишней стоял Менестрель. Он держал в руках скрипку и смычок и пытался извлечь из инструмента хоть сколько-нибудь музыкальные звуки. Но звуки рождались равнодушные, и сразу плюхались в мир безо всякого уважения и доброты. Нет, это совсем не то, к чему он стремился.

– Не музыка, а кошачий вой! – рассердился Менестрель и бросил смычок.

Он сел за стол и принялся что-то быстро чёркать на разлинованной тетради. Но, записав строку, комкал листок и принимался за новый, а вскоре выбрасывал и его. Смяв несколько листов, он поднял голову к небу и проговорил:

– Наверное, я перестал быть поэтом. Скрипка в моих руках больше не поёт, она скрежещет, как ржавая пила.

В этот миг прозвучал давно забытый вопрос:

– Простите, вы не подскажете, как услышать Песнь Души?

Менестрель обернулся с удивлением. Давненько он не слышал этих слов, а ведь раньше именно к нему жители королевства приходили за Песней Души. Каждый впервые смотрелся в Волшебное Зеркало Афродиты в годик, затем в три годика, и наконец, в семь лет. А уж после можно было приходить, когда сам того пожелаешь. Зеркало Афродиты очищало Песнь Души, если та вдруг засорится фальшивыми звуками. Душа распускалась, как цветок, а отражение в зеркале расцветало в прямом смысле – оно наливалось красками.