Борис Давыдов: Жернова

– Твой муж-то в открытую крутит с нашей Танькой-нормировщицей. А та настолько обнаглела, что начинает командовать всем участком. Ох, и наглая девка, страх! Как-то твой в кабинет вошёл, так она при мне его поцеловала. Он, правда, нахмурился, но ничего ей не сказал. А она, стерва, хлысть на меня глазищами и со смехом на улицу пошла. А юбчонка-то, батюшки, только зад и прикрывает. Тьфу, срамота одна!

Вот тут у Галины и зашуршали мысли, как мыши в сухой скирде соломы. Она и бледнела, и краснела, слушая сослуживицу её мужа. Прибежав домой, несколько минут металась из комнаты в комнату. Затем, опомнившись, села на кухне, прижав ладони к вискам: «Так, выходит, обманул меня жирный Макашин?» И полезли в голову проклятье за проклятием. «Хряк ты закодированный. Толстощёкий поросёнок со щучьими глазами. Чтобы распух ты ещё толще и лопнул, как свиной пузырь…»

Посидев минут двадцать, она встала; лицо её стало багряным, голубые глаза померкли. Аккуратно заправив белую блузочку под юбку, она достала из шкафа бутылку водки «Абсолют». Налив полстакана, выпила. Закусила. Походив по кухне, ещё налила «успокоительного».

Внутри у Галины часто бурлил кипяток, но она никогда на мужа и детей не плескала. Так, слетит иной раз с языка что-то резкое, но не оскорбительное, не унижающее человека. В душе порой крепко поругается с обидчиком, но языку воли не даёт. Так и сейчас: пооскорбляла мужа за глаза, губки зубками покусала – и всё, молчок. Чем языком трепать, лучше умом что-то мстительное для такого случая придумать. Но что придумаешь, когда обида раздирает грудь? Повздыхала она, из грустных глаз слезинки уронила и, словно сама виновата перед мужем, пошла в гостиную с опущенной головой. Может, телевизор уведёт от тревожных мыслей.

Муж, как обычно, пришёл с работы вовремя. Жена с сухим комом в горле разогрела в микроволновой печи первое, второе, незаметно поглядывая на толстощёкого: не выдаст ли себя чем? Нет, сидит себе с деревянной ложкой, уткнувшись в газету, чавкает, как настоящий боров. Ну, какие ему вопросы задавать? Всё равно наврёт, если уж начал. А ведь раньше, кажется, не врал. Да что там, раньше он только одно знал: с вином обниматься. «А что всё-таки лучше: бутылка или любовница? Для него, пожалуй, и то, и другое хорошо. А для меня?»

Так и не найдя ответов на свои вопросы, Галина снова включила телевизор, чтобы отвлечься от навязчивых дум.

Войдя вечером в спальню, Галина непроизвольно принюхалась: как будто незнакомыми духами пахнет. Что такое? Через минуту усмехнулась: «Не духами, а потом прёт от мужика». Раздевшись, легла рядом с ним. Желание, весь день бродившее в её душе, пропало. «Храпит, как боров, до меня ему и дела нет. Права соседка, права: крутит он с этой Татьяной». Повозившись, покрутившись в постели, Галина лишь к полуночи уснула беспокойным сном.

6

На следующий день Галина оформила себе отпуск. «Постараюсь чаще бывать на работе у мужа, авось разлучу его с этой блýдней».

В этот же день часам к одиннадцати она подходила к вагончику. Ещё издали увидела, что в «жигулёнке» вишнёвого цвета сидит нормировщица. Сердце будто обдало жаром, ноги сами замедлили шаг.

Машина стояла боком, и Татьяна, сидевшая в ней, не заметила приближающуюся жену своего начальника.

Галина остановилась: ей хотелось отбежать в кусты, спрятаться и подождать, пока муж с любовницей вернутся. А предварительно засечь время и спросить потом, где они так долго пропадали. Она уже собралась спрятаться, как из вагончика вышел муж – весёлый, жизнерадостный, каким давно уже не был. Он направился было к «жигулёнку», и тут увидел жену. Лицо его мигом изменилось, даже розовые, булкообразные щёки побледнели.

– Ты чего здесь делаешь? – обескуражено спросил он.

– В гости к тебе пришла, – невозмутимым тоном ответила Галина.

– Да? А мы в столовую с Татьяной собрались ехать. Не хочешь за компанию?

– Поехали, я как раз не успела позавтракать. Кстати, я отпуск с сегодняшнего дня взяла…

– Алёша! – позвала его из машины Татьяна. – Ты долго ещё будешь стоять? – Она высунула голову из приоткрытой дверцы, но за тучной фигурой любовника не увидела человека, с которым он разговаривает. Из салона «Жигулей» лилась ритмичная музыка.

Галина выразительно посмотрела на мужа: дескать, что за претензии к тебе от подчинённой? Но муж только растерянно хлопал глазами и молчал. Тогда она вышла из «укрытия» и язвительным тоном обратилась к Татьяне:

– Вы почему это на «ты» и по имени называете своего начальника? Что это за панибратство?