Владислав Мирзоян - Дыра. Роман

© Владислав Мирзоян, 2017

ISBN 978-5-4485-5210-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

*

Титр…

из чёрного,

медленно, как сон,

проступают чуть светящиеся буквы…

*

*

«Дырка – женщина»

справочник жаргонных слов

для работников

Государственной Службы

Исполнения Наказаний

Министерства Юстиции

Российской Федерации.

*

затемнение…

*

я бы тут и закончил…

*

1.

Ранним-ранним, золотистым утром,

когда птицы едва проснулись

и солнышко ещё только-только встало

над красавицей Волгой,

по самарской области,

по трассе,

с указателями до Самары столько-то км —

а этих км было ещё много —

по разбитому узкому шоссе,

по встречке,

лихо летел

с диким рёвом,

чудо автомобиль —

белый,

на широких колёсах,

со спойлером впереди,

с антикрылом сзади

с кучей фар на крыше,

расписанный по белым бокам рвущимся пламенем —

так и хочется кинуться тушить —

в ало-рыже-огненных языках которого,

с трудом,

но можно прочесть стилизованные буквы

слова BUFALO

А впереди на капоте

красовалась белая фарфоровая голубка

в стиле народных промыслов,

с розовым клювом и лапками

и чёрными точечками глаз.

*

2.

И лилась-неслась, как ветер над Волгой,

песня из чудо-автомобиля

в исполнении Александра Малинина:

– Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Бессмертный, по-милуй мя … – почему-то с неортодоксальными ударениями

и длиною в сорок секунд.

*

3.

Ревя, как зверь,

автомобиль на дикой скорости обгонял всех,

и только при ближнем рассмотрении становилось ясно,

что это —

жесточайший самопал

на базе отечественных старых жигулей.

А гоночно рычал самопал потому,

что на нём попросту не было глушителя,

А обгонял всех —

потому что на ранней трассе

были только ранние дальнобойщики…

*

4.

А песня лилась на всю Волгу:

– Мне осталась одна забава – пальцы в рот, да весёлый свист, Прокатилась дурная слава, что похабник я и скандалист. Ах, какая смешная потеря! Много в жизни смешных потерь…

*

5.

И вдруг раздался космический голос:

– Фура, вправо взяла! Ушла, фура, вправо!

И тяжелая фура стала послушно и многотонно

уходить вправо – так был обогнан ещё один грузовик,

а парень за рулём чудо-самопала

повесил микрофон на спиральном проводе

посмотрел на спидометр, умерший на нуле

и довольный собой сказал:

– Сто двадцать идём… как по паркету.

Это был, видимо, предел чудо-автомобиля.

*

6.

Парень за рулём был плотно сложенный,

коротко стриженный и немного медлительный бычок,

с добродушным, простым и симпатичным лицом,

на которое он старался повесить маску

крутого, сурового парня и из последних сил удерживал её —

простодушие и молодость брали своё.

Рядом – его кареглазый дружок,

поменьше, понервнее и, наверное, пошустрее.

– Чо за шняга? — сморщился от музыки кареглазый.

– Серёжа… Есенин, – солидно ответил бычок и потёр рукой недавний свежий шрам на лбу, у самой кромки волос, – Сильная вещь. Душу рвёт.

Кареглазый кисло выключил Малинина

и с лицом учителя жизни посоветовал

не то бычку, не то всему человечеству:

– В этой жизни – не надо рвать ни душ, ни жоп .

Весь фрагмент песни – до выключения кареглазым —

длился семьдесят четыре секунды.

*

7.

Самара ещё спала…

Старая улочка.

Пустая.

И странное мычание.

А может стоны…

И… цок… цок…

И опять стон…

Или мычание.

Может корова идёт?

Или любовью пара самарцев по утру занялась?…

Потом раздался скрип.

Тонкий, пронзительный, за душу берущий…

На улицу свернул бомж —

длинные, давно не мытые жидкие волосёнки,

бородёнка и огромные красные уши.

А скрипел бомж оттого,

что сумку-тележку за собой катил,

на стонущих колёсиках

Он был без ботинок, в носках.