– Э… Да. Хорошо. Сейчас. Я это я. Меня зовут Влад. Мне пять лет. Передо мной мой друг. Мы с ним и другими ребятами гуляли во дворе. И нечаянно забрели на чужую территорию. Нас встретили двое ребят старше нас. Они схватили моих друзей. Я был самым младшим. И они сказали, что отпустят меня, если я кину в своих друзей песком. «Давай, мелкий», – сказал тогда самый старший из них и кивнул на песочницу. Я наклонился, зачерпнул полную горсть песка, замер. Посмотрел на друзей, на врагов. И кинул песок в друзей.
– Спасибо, следующий, – кивнул Вячеслав. Влад сел на свое место.
– Выбирайте, – повернулся преподаватель к Никите. Он провел взглядом по лицам и остановился на Алисе.
– Можно вас? – чуть улыбнулся он. Алиса встала и села напротив. Никита спокойно и внимательно посмотрел ей в глаза.
– Меня зовут Никита. Мне двенадцать, передо мной моя мама. Журналистка. Мы в Пакистане. В тот день мы шли по улице и на обочине, на какой-то грязной, драной подстилке валялся полуголый, оборванный калека. Именно валялся. Как неодушевленный предмет, выброшенная, больше ненужная вещь. Там было много таких. Мама остановилась, сказала мне подождать, сняла с шеи фотоаппарат и сделала несколько снимков. «Давай. Скорее. У меня сроки», – заявила она, закончив, и быстро пошла вперед. А я просто замер посреди улицы. Она обернулась с этим своим вечным нетерпеливым видом. Я спросил, «как она может». А она даже не поняла вопроса. «Это моя работа. Кто-то же должен им помогать». «Но ты же не помогаешь!», – воскликнул тогда я. Ты считаешь, твоя задача – показать голодного, а не дать ему кусок хлеба. Я тогда решил накормить всех голодных. А потом понял – не поможет ни то, ни другое. Ты считаешь меня бестолковым балбесом. А мне тебя просто жаль.
Никита замолчал, слегка улыбнулся и пересел на свое место. Алиса проводила его взглядом.
– А история обязательно должна быть из детства? – спросила она у Вячеслав.
– Нет, не важно, когда произошло событие, важно, как оно вас изменило, – ответил преподаватель, – Моя жизнь, например, переломилась вследствие определенных происшествий уже ближе к тридцати. Рассказывайте что сочтете нужным.
– Хорошо, – Алиса кивнула Свете, – Давай ты.
Света встала и села напротив.
– Тебя зовут Вита. Ты моя подруга. Теперь бывшая, – начала Алиса, – Мы знакомы чуть больше года, виделись примерно раз в два месяца – ты жила в Питере, но стала самым близким мне человеком. Этой весной ты познакомила меня с другой своей подругой. Она лесбиянка. А потом ты предложила мне заняться сексом. Типа, «давай попробуем». Я отказалась. Я думала, что ты просто дуришь, волнуешься перед переездом в Китай, ты уезжала на год учить китайский. Но я тоже уезжала, в Москву, и наоборот, была счастлива. А потом выяснилось, что ты весь год мне врала обо всем. Ты встречалась с той девушкой. Два с половиной года. И ты хотела изменить ей со мной.
Алисин подбородок начал дрожать. Не плакать. Не плакать прилюдно, – приказала она себе.
– Ладно я, но как ты могла поступить так с Олей! Она уже пыталась покончить с собой из-за любви. После этого я с тобой больше не разговаривала.
Алиса закончила и только снова сев на свое место вновь четко увидела аудиторию. Вокруг была пронзительная тишина, прорезаемая одиноким голосом. Коллективный психоанализ продолжался. Света рассказывала свою историю Роману.
– Меня зовут Света. Это было во время моей учебы в университете. В предыдущем. Передо мной сидит мой преподаватель. Я отвечала у доски, рассказывала об удивительном примере бескорыстного сотворчества, когда люди ставили чистое искусство выше чистой прибыли. А вы прервали меня и заявили: «Да что вы говорите? А я полагал, что у вас доклад по предмету, который мы изучаем. По экономике, если вы помните». И одногруппники рассмеялись. А я не могла поверить, что вы можете говорить о самых настоящих, глубоких творческих порывах с таким ехидным превосходством.
Света села на свое место.
– Мне нужен представитель мужского пола, поэтому… – Роман указал на Влада. Влад вновь вышел вперед.
– Передо мной мой дедушка, – начал Роман, – Когда мне было пять, ты ушел от бабушки к другой женщине. Она жила в том же дворе. И, естественно, я тебя видел, когда гулял во дворе. Я хотел поздороваться, познакомить тебя со своими друзьями. Я кричал тебе: «Дедушка, дедушка!» А ты даже не повернул голову в мою сторону. Как будто не видел меня. А когда я спросил у родителей, почему ты так поступил, они сказали, что ты просто стесняешься. Стеснительный дедушка.
Читать дальше