Владислав Писков: Лабиринт разума

Неподалеку от нашего общежития, находилась столовая, от нее всегда пахло вкусной едой, немного дальше по левой стороне находилась школа, клумбы с цветами, затем футбольное поле, турники, в общем, на первый взгляд даже и не плохо.

После того как мы с Виктором осмотрелись и расположились в комнате, мой отец попрощался с нами, и нарек чтобы мы хорошо учились, и были послушными, и не забывали писать письма. После крепких объятий, он отправился в скором времени на вокзал. Мы естественно обязались выполнять все его поручения.

Не знаю почему, для такой большой школы, нашлось местечко лишь на окраине города, в тихом месте и почти безлюдном. Как мне показалось, было глупо строить здесь школу. Но все – таки она здесь, во всей красе, так что нужно довольствоваться тем, что есть.

Первые дни, в общем, начались не плохо, несмотря на то, что жутко хотелось домой. Но сдерживая в себе слезы, я все – же вел себя достойно. В первую очередь нас познакомили с классным руководителем, ей оказалась милая, слегка полноватая женщина по имени Берта. Она носила огромные очки и короткую стрижку. Всем нам она показалась, доброй отзывчивой, в чем мы убеждались в этом не раз. Она рассказывала нам историю школы. Оказывается, раньше здесь до второй мировой войны была больница, но вскоре ее реконструировали в школу интернат. Так же мы выезжали классом в город, и ходили в городской музей, где нам показывали разные картины великих художников, их биографию, великих полководцев и т. п. Пожилая, но приятная женщина рассказывала историю именно этого города, все, что происходила здесь до войны и после, и показывала разные находки. Все так было интересно, что мы и не заметили, как прошло время, и нам нужно было отправляться в интернат.

Занятия проходили каждый день, с понедельника по пятницу, суббота и воскресенье, как и у большинства тружеников, были законные выходные. Мы проводили их на территории интерната, так как нам не разрешали покидать стены школы, без классного руководителя. Но если не, надолго, и чтобы, никто не видел, то можно, что мы вскоре стали повторять за старшеклассниками.

Учится, особо трудностей не было, лично для меня, а вот Виктору было сложнее, то ли он не хотел учиться, то ли он вовремя занятий летал в облаках. Мы сидели за одной партой, и мне приходилась помогать ему, но за это он в столовой убирал за меня грязную посуду. Честно признаюсь, вскоре здесь мне понравилось. Письма домой мы с ребятами отправляли один раз в месяц, в них я описывал, как проходили дни, и чем нас кормили, моей маме всегда было интересно, чем нас кормят, но когда я под – глянул, письмо Виктора, то понял что не только моей маме интересно, чем мы тут питаемся.

В нашем классе было двадцать семь человек, он считался самым большим классом. Мы с Виктором быстро освоились, познакомились с ребятами, с которыми стали хорошо общаться. Но и были ребята те, кому мы не понравились. Однажды нас с Виктором поджидали возле ворот школы, когда мы стали выходить, они на нас налетели и стали бить, мы били в обратную, не уступая им, ни в чем. Побить нас им не удалось, нашу драку заметил учитель истории, и сказал, чтобы такого не повторялось больше, и что на оборот мы должны держаться друг за другом. А если мы не послушаемся, то он все расскажет директрисе.

Не знаю, что повлияло на этих ребят, но больше нас они не трогали.

Что я могу сказать о нашей директрисе, так это вредная женщина, не высокого роста, метра полтора в прыжке, примерно лет сорока пяти. Она носила узкие очки, и была худой словно тростинка, к тому же она очень, много курила. В ее кабинете всегда пахло табаком, и пепельница была постоянно заполненной окурками, от которой исходил горелый запах. Ее звали Вангелия. Старшеклассники говорили, что она колдунья, и что ей никогда нельзя смотреть в глаза, так как она по ним читает мысли. Ко всем ученикам она относилась строго и одинаково, любимчиков у нее уж точно не было. К нашему счастью она вела предмет в старших классов. В общем, ее никто не любил, и все ее боялись. А вот с учителями нам повезло, таких людей редко встретишь, всегда шли на помощь и подсказывали кое-где. Мне казалось, что это из чувства жалости к нам. Все до одного в школе были не местными и жили далеко от города.

С нами в классе учился, очень тихий мальчик Кристиан, можно сказать даже не заметный. Уж не знаю, что на него так повлияло, может расстояние от дома, но он сидел всегда за последней партой, всегда молчал и общался лишь с девочкой Эли, которая жила с нами по соседству. Она была старше нас и училась в шестом классе. Как она познакомилась, с Кристианом я не знаю. Но я заметил, что они встречались только в столовой, и о чем то, постоянно шепчутся. Кроме него она ни с кем не общалась.