Александр Косарев: Заметки кладоискателя. Выпуск №5

Естественно, что пострадал и владелец бывших доходных домов в Малом Головине переулке. Ведь до революции у него были не только объекты коммерческой недвижимости, но и 4 ювелирных магазина! Центральный магазин располагался на Чистопрудном бульваре, другой неподалёку от Земляного Вала, третий у Красных ворот, а четвёртый был совсем недалеко от нас, прямо на Сретенке. В советское время в его помещении был устроен широко известный гурманам магазин «Грибы и ягоды». Кстати сказать, с этим помещением связана ещё одна удивительная тайна… Вот только рассказывать о ней в рамках данной статьи я не стану. Если кому-то будет уж очень интересно – пусть свяжется со мной частным образом.

Но продолжу о главном герое моего повествования. После Октябрьской революции почти все дома у нашего домовладельца, отобрали, оставив ему в качестве компенсации (на первых порах) его 12-и комнатный особняк. В смутные дни 1918 все его ювелирные лавки были разгромлены, но кто, а главное – куда спрятал вывезенное оттуда золото и прочие ценности, никто толком не узнал. Сотрудники ЧК несколько раз арестовывали бывшего домовладельца и неоднократно допытывались у него, куда он дел золотой запас Страхового общества «Россия», здание которого до сих пор стоит на Сретенском бульваре. Всё дело было в том, что хозяин нескольких домов и ювелирных магазинов кроме всего прочего имел в пользовании особое подземное 3-х этажное хранилище, огромные сейфы которого построили специалисты немецкой фирмы «Мюллер и сыновья». В этих сейфах многие москвичи хранили свои фамильные сокровища. Не отставали от частников и всевозможные кредитные организации, ломбарды и ссудные лавки, с удовольствием размещавшие в столь надёжном хранилище свои авуары.

Революционная разруха, охватившая страну после большевистского переворота, была столь катастрофична и всеобъемлюща, что даже такой ярый большевик (грабитель и экспроприатор чужого имущества) как В. И. Ленин был вынужден пойти в своей людоедской позиции на попятную и объявить в стране Новую Экономическую Политику (НЭП). Вновь заработали частные мастерские и заводики, наполнились товарами лавки и продуктовые склады. Оживилась торговля, начался хотя и скромный, но всё же заметный рост благосостояния граждан, доведённых коммунистами до полной нищеты. Даже бывший домовладелец вновь открыл один из своих ювелирных магазинов. Поскольку моя бабушка дружила с дочерью ювелира, то однажды они вдвоём посетили этот магазинчик, где отец её подруги показывал молодым женщинам новые коллекции украшений, полученных им из Англии и континентальной Европы.

В общем, жизнь потихоньку налаживалась, однако ближе к 30-м годам в стране задули совсем иные ветры. Как человек, длительное время имевший дело со значительными ценностями, ювелир был поставлен под круглосуточное наблюдение сотрудников ЧК. Обретались они в небольшом домике, который стоял как раз позади той самой церкви, на месте которой впоследствии и построили общеобразовательную школу №610. Мало того, хозяину и всем его домочадцам было вообще запрещено покидать Москву без соответствующего разрешения. Иными словами семья находилась под подпиской о невыезде.

К тому времени бывшего домовладельца также сильно уплотнили. Из 12 комнат особняка ему оставили только три, где теперь он жил сам с супругой, две его дочери, сын и прислуга. После столь скоропалительного переселения, хозяин начал неожиданно энергично устраиваться на новой площади и, конечно же, незамедлительно затеял масштабный ремонт. Вдруг появилась целая бригада мастеровых, которые принялись срывать старые обои, отбивать со стен штукатурку и красить наличники. Работы велись с таким размахом, что строительный мусор ежедневно вывозили в буквальном смысле этого слова возами.

Видя, что строительные работы идут едва ли не в круглосуточном режиме, поначалу бдительные чекисты несколько расслабились, и вот именно в этот момент вся семья бывшего домовладельца неожиданно исчезла. Ещё вчера вечером хозяин дома помогал загружать подводу старыми половыми досками, а уже на следующее утро пришедшие спозаранку маляры никак не могли достучаться до хозяев, барабаня кулаками в недавно прирубленные с торца особняка сени. Запаниковавшие соглядатаи опрометью бросились стучаться во все двери, надеясь на то, что их поднадзорные на время ремонта пристроились к кому-то из жильцов на постой. Тщетно! Никто, ни в самом доме №3, ни в окрестных домах не мог даже приблизительно сказать, куда же столь неожиданно исчезли шесть человек, которых без малейшего преувеличения в округе знала каждая собака.