Леонид Милославский - Триллер для Сары

И действительно, через час пришли двое других парней, которые загородили капеллу большим белым щитом, а уже к обеду все было готово – на полу не осталось и следа краски.

– У нее большие очки и челка, закрывающая лоб?

– Вы ее знаете?

– Смотрел недавно запись.

Как они уходили, падре не видел, у него в это время была встреча с африканским епископом. Выпирающий правый угол он заметил уже три дня назад, и собирался сообщить профессору Росси, но позвонил только вчера – проблема тогда не казалась отцу Джованни слишком важной.

– Вы тоже считаете, что картину подменили? Вы даже не подошли к ней, чтобы осмотреть.

– Я не эксперт, падре. – Тео не хотел пока появляться перед камерой. – Но если ее и подменили, то, скорее всего, именно тогда, когда чистили пол.

– Значит, синьорина Романо…

– Не знаю никого с таким именем в управлении. Похоже, эта девушка не та, за кого себя выдает.

– Да? А когда я спросил о здоровье директора, синьоры Анны Джульянелли, она ответила, что Анна уже почти не хромает. Вам ведь известно, что полгода назад она попала в аварию, у нее был сложный перелом ноги…

Она знает внутреннюю кухню? Отлично, круг сужается. Тео потер бы руки, но падре взял его за рукав.

– Теодоро, дорогой, я искренне желаю вам удачи в вашем расследовании. Можете считать меня старым чудаком, но хочу вас предупредить насчет этой картины. Там все не то, чем кажется.

– В каком смысле, падре?

– Эта Мадонна – не Мадонна. Ребенок у нее на руках – не Христос, и паломники – не паломники.

Вот ведь мистик-ревизионист. Ну да, в те времена большинством прихожанок этой церкви были проститутки, одна из которых, по слухам, позировала Караваджо, что вызвало тогда скандал.

Младенец? Тео вгляделся в картину. Пожалуй, слишком крупный, чтобы молодая мать могла так легко держать его на руках, изящно подогнув ногу. А с пилигримами-то что не так? Грязные пятки?

– Да. – Ему не хотелось вступать со священником в религиозный спор. – И, похоже, Караваджо здесь не Караваджо.

– И Тереза – не Тереза, – подхватил отец Джованни, провожая его до двери.

Тео оставил ему номер своего телефона, напомнив про обещание не распространяться пока об этой истории.

Теперь нужно бы заглянуть к синьоре Джульянелли. Ее сотовый не отвечал, он позвонил в управление, там сказали, что она обедает.

Это даже к лучшему, пусть разговор будет неофициальным.

– Дома?

– Нет, синьор Марини, сегодня на улице.

Через двадцать минут он подсел к столику в траттории «Паоло», где иногда обедали сотрудники управления изящных искусств, расположенного в Трастевере совсем рядом со штаб-квартирой карабинеров, охраняющих культурное наследие.

– Чао, соседка.

– Чао, Тео. Ты же говорил, у тебя выходной.

Анна была вчера на той же вечеринке, что и он, и хотя ушла ненамного раньше, выглядела сейчас вполне бодрой.

– Так и есть. – Он провел ладонью по небритым щекам. – Шел мимо, подумал, что не хочу обедать один. Как тебе удается просыпаться свежей после таких оргий?

– Спасибо, дорогой. А что, была оргия? Я снова все пропустила.

Поболтав еще немного о вчерашнем вечере и съев кусок пиццы, Тео между делом спросил, не говорит ли ей что-нибудь имя Терезы Романо.

– Она сказала тебе, как ее зовут, но не оставила номера телефона? – засмеялась Анна. – Можешь не краснеть, ты же холостяк.

– И не собирался.

Нет, если серьезно, это имя Анне незнакомо.

Он не стал уточнять про внешность – судя по тому, как эта Тереза не стеснялась камеры наблюдения, волосы и очки у нее камуфляжные.

По-хорошему, следовало бы пригласить синьору Джульянелли в свой кабинет, воткнуть флэшку в компьютер и показать изображение неизвестной Анне женщины, которая представляется ее сотрудницей и знает подробности ее личной жизни. Но Тео, хоть и был порядком взвинчен от того, что сегодня узнал, решил пока этого не делать. Надо все же дождаться, когда профессор Росси подтвердит свою нюхательную гипотезу анализом краски.

Расставшись с Анной и ее компанией, капитан Марини пошел-таки на работу. Выслушал от коллег стандартную порцию шуток о том, кем надо быть, чтобы приходить в офис в свой выходной, и снова засел за просмотр записи камеры наблюдения в церкви Сант-Агостино.

Тереза была видна отчетливо, еще один рабочий в кепке чуть хуже, но тоже можно разобрать, а вот другого не разглядеть. Он носил странную шапку с наушниками и длинным козырьком и все время отворачивался, помня о камере.