Виктория Оленина - Москвич с того света

– Андрюша, как же я тебя ждала! Соскучилась жутко – Марина чуть не плакала, уткнувшись мужу в грудь.

– А я? Блин, часы считал, как же я тебя люблю – Андрей целовал жену в лицо, в волосы, в шею.

– Поешь что-нибудь?

– Поедим потом, у меня там фрукты, купил по дороге, бормотал Андрей, неся на руках Марину прямиком на кровать.

– Андрюша, а… – больше Марина ничего не смогла сказать или спросить. Они слились в поцелуе, в объятьях и точно потеряли чувство восприятия времени…

Они лежали на кровати, Андрей обнимал жену, счастливый, довольный, вдыхал запах легкого парфюма и особый запах волос любимой жены. Она уже давно пользовалась шампунем «Медовый», и ни с чем не сравнимый аромат донника-травы-медоноса, сводил Андрея с ума.

По Энжинску ползали скверные слухи. Люди шептались по углам, особенно старались бабульки на рынках, на официальном колхозном и на спонтанных, образовавшихся возле вокзала и на автобусном кольце, то тут, то там собирались по двое, трое местных жительниц, обсуждающих странные события в городе. Каждая новая история была ужаснее предыдущей, потому что, тот кто ее рассказывал, обязательно добавлял что-то свое, надуманное. Говорили о мертвецах, вылезающих по ночам из могил, о вампирах, ведьмах и прочей нечисти, это вначале, а заканчивалось все последствиями ядерных испытаний и бактериологическом оружии.

На стол начальника РУВД один за одним ложились заявления то о пропаже креста с могилы, то об акции вандализма в виде сломанного памятника, то о краже венков и цветов.

– Ну, что думаете обо всем этом? – спросил Никитин своих подчинённых на очередной летучке.

– А что тут думать? Надо попробовать проследить за этим кладбищем, подежурить ночью, – предложил Леня Борисов.

– Вот ты и пойдешь дежурить! – мрачно пробубнил Саня «Аксакал».

– Хватит – резко прервал их Никитин. – Поляков, чего молчишь? Долго будешь дела собирать в папку?

– Да я уже думал об этом, о дежурстве, что-то ведь здесь не так.

– Может к директору кладбища визит нанести? – предложил Леня.

– Ну и с чем к нему идти? С рассказами-страшилками? Он сочтет нас ненормальными и пошлет подальше.

– То-то и оно, дело щекотливое, улик нет, материальный ущерб небольшой.

– А моральный? – вставил Саня – эта тема самая тяжелая. Люди и так в расстройстве из-за кончины близкого, тут еще мы с притащимся с расспросами? Нет, ребята, такие вещи наскоком не решить.

– Ну и какие будут предложения?

– Попробуем начать с дежурства.

– Жребий будем бросать?

– Нет, нам никому нельзя там засвечиваться. Наши фото-лица всем известны. Подключим-ка мы наших внештатных. Может и разгадаем, что же происходит.

Олег Поляков шел домой.

– Завтра папа приедет, надо будет что-нибудь сготовить, – прямо с порога заговорила мама, – сходи на рынок, и сынок, купи огурчиков свежепросольных, картошки свеженькой – сделаем ужин.

– Ладно, сейчас схожу, переоденусь только.

Колхозный рынок Энжинска был такой же, как и любой другой в СССР. Большой выбор овощей и фруктов, зелени, меда и других сезонных продуктов. При входе рядком сидели бабушки и продавали все то, что выросло в огороде. Здесь можно было купить укроп, петрушку и щавель. Большой популярностью пользовались крыжовник и сладких горох. Люди охотно покупали эти лакомства, стоимостью всего 10 копеек за стакан, и гуляя по рынку, поедали содержимое кулечка, в который заботливые бабульки высыпали покупку. Олег прикупил и себе стакан крыжовника, и уже собрался войти в ворота рынка, но разговор двух бабулек неожиданно привлек внимание, и он приостановился, делая вид, что разглядывает товар. А еще он краем глаза увидел фанерный стенд, на котором была приклеена свежая газета «Труд». Можно было спокойно делать вид что читаешь газету, а саму все слушать, не привлекая к себе лишнего внимания.

Одна из бабушек рассказывала другой очень интересную историю.

– Все привезла с огорода, свеженькое, свое – объясняла старушка даме, разглядывающей ее продукты.

– Вот и не знаю, как теперь буду, наверное, уже и не смогу с огородом-то управляться – грустно произнесла бабушка своей соседке по торговому ряду, состоящему в основном, из обычных деревянных ящиков.

– Так хоть дед помогал, а теперь, как он представился, так я все одна, детям не надо ничего.

– И давно овдовела-то? – спросила соседка-бабушка, перекрестившись.

– Так уж скоро два месяца, как! – ответила бабуля и тихонько заплакала.