Никита Шамордин - Яснополянская сюита

Мэкки не прерывала меня и не отстранилась, когда я начал гладить ее волосы. Осмелев, я запустил руку под кофточку.

– Я не могу так быстро! – горячо зашептала она, не отталкивая мою руку, но сопротивляясь всем своим голосом тому, что могло произойти. – К тому же мы здесь не одни! – укоризненно сказала она, поправляя лифчик и кофточку.

– Ты приедешь ко мне одна? – спросил я.

– Не знаю, – ответила она. – Посмотрим.

Хоть и было размеренное утро субботы, мои гостьи быстро собрались, попили чаю и разъехались по домам. Мэкки, уходя, помыла на кухне посуду и посмотрела на меня внимательно, как будто видела впервые.

– Я хочу тебя снова увидеть, – сказал я.

– Посмотрим, – снова произнесла она.

Когда за ней закрылась дверь, я вошел на кухню, закурил и вдруг понял, что у меня нет номера ее телефона. И в редакции она уже не появится до Нового года.

Несколько часов я ходил из угла в угол, не зная, чем себя занять, лишь бы не думать о ней. Не думать не получалось. Когда кончились сигареты и найденное в холодильнике пиво, меня осенила мысль: отец! ее отец! местный тележурналист! В моей записной книжке вполне мог быть номер его телефона.

Я раскрыл записную книжку. Да вот же он! Фамилия была написана, а имя – нет. Имени я и не помнил. Как же с ним разговаривать? А если подойдет жена, как его позвать? Нет, надо сразу же звать Мэкки! Но она говорила, что это имя родители не знают. Да какая разница! Главное – есть телефон!

Я набрал номер:

– Аллооо, – раздался в трубке вальяжный голос ее отца (как же его все-таки зовут?!!!)

Я колебался секунды три, а потом решительно выпалил:

– Добрый день! Можно услышать вашу дочь?

На том конце провода немного опешили, но все-таки позвали:

– Гииитааа, это тебя!

– Алло, – отрывисто сказала Мэкки.

– Мэкки, это я. Я соскучился. Кажется, я не могу без тебя жить!

– Хорошо, – сказала она. – Сегодня в шесть на площади Челюскинцев, – и повесила трубку.

Она! Назначила! Мне! Свидание!

В шесть часов на площади Челюскинцев она сказала мне:

– Понимаешь, это невозможно.

И закурила. Курила она очень изящно, ее длинные тонкие пальцы грациозно держали сигарету так, что казалось, будто она курит сигарету с мундштуком.

– Но почему? – я был уничтожен, раздавлен, смят.

– Во-первых, Гарри. Он, конечно, совсем не мой тип мужчины. Но он мой жених, родители уже начали готовиться к свадьбе. Правда, когда я думаю о нем, мне становится противно…

И Мэкки рассказала, что для секса Гарри возил ее в бордель, с хозяйкой которого он дружил. И пока они занимались сексом в одной из комнат, справа и слева доносились наигранные стоны профессионалок и пыхтенье изменявших женам мужиков.

– И потом – твоя бывшая. Ты же с ней еще не развелся.

– А развестись я могу хоть завтра! – пообещал я. – Ты ведь, как пушкинская Маша, не бросишь своего Дубровского ради какого-то дурака?

– Ты еще не мой Дубровский, – улыбнулась она.

– Зато ты уже моя Маша, – улыбнулся я в ответ.

– Посмотрим, – сказала она.

Природа ответственно готовилась к добротному Новому году. Снег шел стеной, методично засыпая улицы. Снегоуборочная техника не могла выехать из своих гаражей. Дворники начали отмечать праздник еще неделю назад. Город стал зимней сказкой, по которой можно перемещаться только на оленях. Кое-как ходили еще только трамваи. Мы взялись за руки и пошли пешком в сторону ее дома.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.