Мовла Гайраханов - Когда рушится небо. Сборник рассказов

Темная синева вечера накрывает белый свет. Сельский муэдзин призывает правоверных к вечерней молитве. Я покидаю кладбище и иду в темноту наступающей ночи. Я верю, что не одинок, и знаю, у Кого просить помощи.

Есть в этом мире Опора, за которую ты можешь держаться всегда, несмотря на свои грехи, слабости и падения. Это твой Создатель, Творец Вселенной, Который принимает покаяние.

О Аллах, даруй душе моей благочестие и очисти ее, ведь Ты – Лучший из очищающих ее, Ты – ее Покровитель и Владыка! О Аллах, поистине, я прибегаю к твоей защите от бесполезного знания, и от сердца, не проявляющего смирения, и от души, которая не может насытиться, и от мольбы, которой не внемлют…

Ручеек бежал по камням, неся свои воды в объятия быстрой горной речушки. Сотни лет он выполнял свою миссию, весело журча, радуясь возможности подпитывать сильную реку своей маленькой силой. Не станет ручья, и перестанет речка быть сильной. Не донесет она свои воды до большой реки и перестанет великая река быть таковой. Впадет она в море, а там не будет хватать чистой прозрачной воды горного ручья.

Каждая душа на этот свет появляется такой же чистой, как воды ручья, но не каждая находит смысла своего бытия. Испоганится душа злыми помыслами и деяниями, и омрачится мир. Ненависть и жестокость начинают жить в людских сердцах. И становятся сердца тяжелее камня, которого пробивают прозрачные воды ручья.

Откуда приходят наши души? Куда они уходят? В чем смысл жизни? Эти вопросы волнуют все человечество, однако не все находят на них ответы. А горный ручей точно знает свое предназначение, радуется этому и радует всех, кто соприкасается с ним. Можно сколь угодно много пить из ручейка, ее щедрость не знает границ, приятная влага питает силой гор всякого путника.

Вдали от человеческого жилья и людских глаз я внимал безмолвной беседе ручейка. Крона огромного дуба закрывала меня своей тенью от солнца, готового согреть все живое в объятиях своих лучей. С каждой минутой я понимал все больше и больше суетность своей жизни, видел ошибки, за которые было стыдно перед прозрачными водами ручья, зелеными листьями дуба, копошащими в траве муравьями. Я принадлежал к самым разумным существам природы, однако не мог найти простую истину своего бытия, известную даже простому муравью.

Старики говорили, что слова иногда ранят сильнее кинжала. Рану от стального булата можно излечить, а сказанное слово обратно не вернешь. Сколько их сказано бездумно и бессмысленно? Злые мысли становятся причиной обидных слов, обидные слова становятся поводом для злых дел. Неужели я покину этот мир, так и не став хозяином своих мыслей?

Мои предки говорили, что обижаются только рабы, настоящие мужчины выше обид. Если придет вражда, то пусть она будет с достойными людьми, умереть от их рук не стыдно. Победа над подлым врагом не приносит славы, а смерть от них – чести. Неужели я останусь частью мира, где обиды и сплетни находят благоприятную почву?

Говорят, что твои добрые и плохие дела возвращаются к тебе, а куда девается зло, сотворенное с твоего равнодушного молчания? Неужели я покину этот мир, так и не возвысив свою справедливость над своим малодушием?

Этот мир делится на богатых и бедных. Неужели я останусь частью толпы, внимающей речам первых и глухим к заботам вторых?

Бегущие волны ручья рассказали мне многое о смысле жизни. Мне было стыдно перед травой, служившей мне мягким ковром, которая также внимала речам ручейка. Она намного слабее меня, но никогда не изменяла законам добра и справедливости. Солнце незаметно подошло к закату, прохладный вечерний ветер подул с вершины горы. Нужно было уходить в долину, где виднелись дома людей. Горная тропинка вела меня туда, где я жил и совершал поступки, за которые меня укорял ручей, который лучше меня знал, в чем смысл моей жизни. Скоро солнце скроется за горной вершиной, и луна осветит мне дорогу к дому, далекие звезды будут весело подмигивать одинокому путнику. Я шел и благодарил их всех за заботу и внимание. Они понимали, что я возвращаюсь в мир, который сошел с ума.

В далеком 44 году, в лютую зиму, весь вайнахский род оказался в ссылке, в стылой казахской степи. Разбросанный по кишлакам и аулам, народ боролся за свое выживание, несмотря на холод, голод, притеснения со стороны властей. Клеймо предателей освобождало совесть людей, становившихся очевидцами великой трагедии маленького народа. Они почитали чужое горе воздаянием за якобы совершенные преступления. И только тех, кого подвергли жестокому наказанию, не понимали за что такая кара. А в это время из воюющей армии отправляли в ссылку чеченцев и ингушей, и понимали их собратья по оружию, что вершится большая несправедливость, и унижена наветом и клеветой отчаянная храбрость, и растоптано боевое братство. Где-то командиры спасали своих бойцов от ссылки, а где-то солдаты отдавали свои продукты тем, кто уходил в незаслуженную каторгу, несмотря на пролитую за Родину кровь и завоеванные боевые награды.