Юрий Пересичанский - Анатомия лабиринта. Детективный роман

– Ладно, ладно, – снова остановил Савчука Полозов, – я вижу, что ваша ближайшая цель, Саша, если судить по вашим обширным знаниям – это работа в Интерполе.

– Ну-у-у… – ничтоже сумняшеся улыбнулся Савчук.

– Но вернемся к нашим родным пенатам, – решил Полозов прервать лирическое отступление, – итак… – движением руки он словно бы передал слово лейтенанту.

– Итак, Басов дал себя зарезать, не сопротивляясь убийце, который вместе с тем, что был знакомым Басова, обладал еще некоторыми противоречивыми качествами… Наряду с тем, что он был, как мы уже выяснили, человеком неопытным в совершении преступлений, убийца, в то же время был опытным и умелым в обращении с ножом – удар, как видно, нанесен умелой и твердой рукой прямо в сердце, после чего наступила мгновенная смерть, что в данном случае очень важно, поскольку, не нанеси убийца мгновенно смертельный удар, кто знает, как бы повернулось дело, учитывая вышеизложенные возможности, физические возможности Басова.

– Как же это могло соединиться в одном человеке: опытен во владении оружием, но неопытен в совершении преступлений? – спросил Полозов.

– Может быть профессия, – раздумчиво произнес Савчук, – например, циркач, знаете, как они там ножи бросают, или там, например, военный, десантник, или просто какой-нибудь спортсмен… Да мало ли… К этому можно добавить разве еще то, что нож, судя по ране был с узким, длинным лезвием, может выкидуха…

– Ну что же неплохо, очень даже не плохо, – произнес, потирая руки, явно повеселевший от общения с Савчуком, Полозов. – Давайте тогда, молодой человек, – положил он по-дружески руку на плечо лейтенанта, – подведем, так сказать, черту под нашими размышлениями, набросаем в общих чертах картину произошедшей здесь драмы.

– Дело, в общем, было так, – собрался с мыслями Савчук. – Вчера вечером Федор Кабанов привез своего хозяина Леонида Басова на свидание с женщиной, Басов вышел из машины неподалеку, с другой стороны вон того дома, – показал Савчук в сторону дома, к которому шел Басов, – потом Басов прошел через проходной двор этого дома, вышел на эту улицу, ведущую к дому его женщины, перед этим приказав Федору Кабанову ждать на том же самом месте ровно в три часа ночи, когда Басов намеревался вернуться со свидания на то самое место, где он вышел из машины вечером. Любовница Басова, очевидно, живет тут неподалеку; пробыв у нее определенное количество времени, Басов приблизительно без десяти минут три вышел от нее, чтобы ровно в три часа быть возле приехавшей за ним машины – человек Басов был пунктуальный. Шел Басов посреди улицы, шел себе, как вдруг, не доходя до места своей ночной прогулки, он услышал окликнувший его голос, например: «Лёня!» – или что-то в этом роде. Басов повернулся в сторону вон тех дверей подъезда, откуда послышался оклик, оттуда вышел какой-то человек, Басов либо выхватил из кобуры свой пистолет, либо хотел уже его вытаскивать из-за пояса, как из темноты послышалось: «Да это я, такой-то, такой-то…», – Басов засунул пистолет за пояс. Убийца подошел к Басову и ударил его ножом…

– Стоп, стоп, стоп, – поднял руку Полозов, – легко сказать – подошел и ударил ножом, принимая во внимание бойцовские качества Басова, будь его убийца хоть трижды знакомым Басова, вот так вот просто подойти среди ночи и ударить ножом… Тут мы что-то не додумали… Что-то тут немного не клеится…

– Может быть дело было так, – Савчук потер подбородок рукой. – Незнакомец окликнул Басова: «Лёня, это я, такой-то, такой-то, я пришел сюда по очень важному делу, не удивляйся, но я должен тебя предупредить об очень большой опасности, не спрашивай, откуда об этом известно мне, потом я тебе расскажу, но я узнал, что твоим врагам стало известно, что тебя сегодня ночью за тем вон домом будет ждать на машине Федя Кабанов, и твои враги сделали на тебя засаду во дворе того вон дома», – произнося этот монолог, убийца подходил все ближе и ближе к Басову, а подойдя вплотную, начал показывать Басову и объяснять, где именно, по его сведениям, будет находиться засада, Басов отвлекся, посмотрел в сторону, убийца этим воспользовался, незаметно вытащил нож и молниеносно нанес смертельный удар!..

– Что же, звучит хотя и немного литературно, но тем не менее довольно правдоподобно, – согласился Полозов, – по крайней мере, как версию можно вполне принять.

– Тем более, что, – продолжил Савчук, – о том, что удар для Басова был неожиданностью, свидетельствует еще и тот факт, что Басов во время встречи курил себе спокойно сигарету, вот, окурок лежит возле его левой руки, – показал Савчук на выпавший из окоченевшей левой руки окурок, – если бы Басов почувствовал опасность, или готовился к защите, то он наверняка бы отбросил сигарету, но сигарета оставалась в левой руке Басова до самого конца, и только лишь когда он замертво упал и мышцы его расслабились, то сигарета выпала из его руки и уже на асфальте догорела до фильтра, кстати, судя по количеству пепла, сигарета, выпав из рук Басова, была еще очень длинной, может быть, Басов ее как только что прикуривал, может быть как раз это Басова и отвлекло и дало возможность убийце ударить Басова ножом… Кроме того, – продолжал Савчук, не давая себя остановить, – Басов во все это время общения со своим убийцей никуда не двигался ни до удара ножом, ни во время удара, ни после, Басов как стоял во время разговора со своим убийцей, так же и остался стоять после удара ножом, словно бы прирос от неожиданности к асфальту, потом ноги у Басова подломились, он присел, – Савчук тоже немного присел, увлекшись и как бы демонстрируя падение Басова, – оперся на правое колено, правое колено у него в пыли, потом оперся на правую руку, правая рука у него тоже в пыли, в левой он машинально все еще держал сигарету, потом завалился на спину, мышцы его расслабились, он раскинул руки, немного вытянулись его подогнутые ноги – и так вот он и лежит до сих пор… – закончил Савчук, многозначительно показывая рукой в сторону трупа, словно бы это именно благодаря рассказу Савчука мертвый Басов лежал именно так, как он лежал, а не иначе. – Вот это, собственно, и все! – самодовольно расправив плечи, завершил Савчук, словно бы поставив жирную точку в своих раздумьях, но тут же более смиренным голосом добавил: – Наверное, все… – словно бы заменив гордую безаппеляционность жирной точки скромным многоточием. Наверное, с высоты, на которую Савчук гордо вознес свою голову, слишком отчетливо стали видны звезды на погонах Царева.