Николь Галанина - Меня охраняют призраки. Часть 1

Мелисса не видела в проявлении каких-либо чувств смысла, а потому продолжала молчать, сверля злым взглядом столешницу. Пустые споры её участи не облегчили.

– Не желаете, мисс, – как будто удовлетворённо констатировал директор.

Госпожа Гибсон, стоявшая рядом, прибавила:

– И, к тому же, спит на уроках! Не только на моих уроках, сэр, но и на занятиях других учителей.

– Я получаю эти известия довольно часто, – директор покачал головой в знак согласия. – Но мне хотелось бы выслушать мнение мисс Эстелл, прежде чем принимать какое-либо решение. Не могли бы Вы оставить нас на минутку, Мэри? Кажется, Ваши ученики, оставшиеся в классе, уже почуяли волю.

– Ох, точно! Она же дойдёт до класса без неприятностей, верно? – Мелиссе показалось, будто ледяной взгляд госпожи Гибсон пронзает её насквозь.

Девочка угрюмо промолчала, даже не шевельнувшись. Дверь за учительницей с шумом захлопнулась, и она осталась одна в глубоком кресле напротив директора.

«Пусть он меня спрашивает, сколько хочет. Всё равно я не буду отвечать».

– Мелисса, скажи мне честно, что происходит? – доброжелательно поинтересовался господин Мэнокс.

Она упрямо помотала головой и снова впала в оцепенение. «Пусть лучше он посчитает меня конченой идиоткой. Тогда он быстрее отстанет». Директор вздохнул, усаживаясь в своё высокое синее кресло напротив неё. По своей привычке господин Мэнокс соединил пальцы «домиком», приготовившись ждать ответ, даже если ответ так и не прозвучит.

– Мелисса, – собственное имя оглушило её, как сильный удар хлыста. – Мелисса, мы здесь вдвоём. Ты мне что-нибудь скажешь?

– Нет, сэр. – Тихо сказала она. – Нет.

– Скажешь, Мелисса, – вздохнул директор, и с этими словами спорить было невозможно. – Ты удивишься и не поверишь мне, если я по секрету расскажу, что в школьные годы вёл себя как безответственный вандал. Я ненавидел учёбу, ненавидел школу, ненавидел людей. Так продолжалось до тех пор, пока я не перешёл в старшие классы и не задумался, кем хочу стать, что буду делать. Юношеский эгоизм заставил меня работать преподавателем в той же самой школе, где сам я когда-то постигал науки. Знаешь, зачем я это сделал?

– Нет, – Мелисса неприступно сжала губы. – Нет, не знаю.

– Я хотел увидеть выражение лица моих бывших учителей, когда они поймут, что я уже взрослый и самостоятельный, что я их коллега, а не подчинённый. – Господин Мэнокс на минуту задумался, и весело подмигнул Мелиссе. В руках у него таинственным образом появилась конфета, которую он протянул девочке: – Съешь. Она мятная, очень даже вкусная.

– Не хочу, – девочка резко опустила голову, лишь бы не взять угощение.

Господин Мэнокс немного удивился:

– Как хочешь, Мелисса. Я её сам съем.

Зашуршала вскрываемая обёртка. Директор подбросил конфетку в воздух, и ловким, совсем не стариковским движением поймал её на кончик языка. Миг – и сладость исчезла у него во рту. Мелиссу немного развеселило это зрелище, но всё же не настолько, чтобы она прекратила хмуриться и подняла голову.

Господин Мэнокс вдруг закашлялся, хватаясь за горло. Мелисса испугалась по-настоящему. Стул с грохотом упал, когда она, стремительно, словно ракета, сорвалась с места. Девочка бросилась к директору. Его кожа резко побледнела, затем посинела.

– Сэр! Сэр! – в ужасе закричала она.

Господин Мэнокс схватился за горло. Он гулко сглотнул, и плотный комок, заметный даже с расстояния, вышел из дыхательных путей. Слабая улыбка осветила сморщенное лицо старика.

– Я уже не так хорош, как в молодости, – пояснил он ошеломлённой ученице. – Я ведь когда-то был и фокусником: разъезжал по улицам Литтл-Мэя с парой таких же безрассудных товарищей, показывая разные трюки публике. Если мы кому-нибудь нравились, нам бросали монеты, цветы и конфеты. Чаще всего конфеты. Может, потому что они были гораздо дешевле? – в блестящих, как у юноши, глазах пожилого учителя промелькнула задорная искорка. – Если мои фокусы раздражали толпу – я получал пару хороших тумаков, и мои товарищи нередко злились на меня из-за того, что вместе со мной влипают в неприятности. Чему нас только не учит улица, да, Мелисса?

«Откуда он знает? Откуда он знает, что я однажды попробовала пообщаться с местными хулиганами и заработала только синяки и царапины? Он не мог… Он просто случайно угадал.

Чего я трачу с ним время? Он же будет меня ругать, как и все остальные учителя. К чему мне с ним разговаривать? Будто бы я не знаю, что всем им только и надо унизить ученика. Желательно дочь того самого проказника, которого они столько лет терпели в этой школе. Они же знают, что я не стану жаловаться дяде.