Виталия Забродина - Мой ангел

– Спасибо. А это что? – Спросил я, чтобы задержать девушку подольше.

Она робко улыбнулась и написала на бумажке «конспекты с сегодняшних уроков. Учитель просил передать». Она покраснела вновь. От ее действий мне захотелось, чтобы девушка была моей, но разве ей нужен парень, который возможно вообще умрет. Мне стало немного грустно. Я умру и ничего от себя не оставлю. Стало еще обиднее. Вика посмотрела на меня внимательно и положила свою руку на мою, тем самым поддерживая меня. Хорошая девушка. От ее прикосновения я даже захотел ее поцеловать. Какое странное чувство. Я еще ни к кому такого не испытывал. И только я подумал об этом, как притянул ее к себе в объятья. Она немного сопротивлялась, потом обняла меня в ответ. Я вдыхал аромат ее кожи, пока она была в моих объятьях.

– Спасибо тебе за все. – Пошептал я ей на ухо.

Вика вздрогнула, но из объятий не вырывалась, только обняла еще крепче.

Я сидела в школе с утра и записывала все лекции учителей. Кто-то удивлялся моей быстроте, когда замечали ловкие движения ручкой. И может быть, моя рука уставала, но никому больше не доверили писать эти конспекты. Точнее Валере никто не доверил, а Костя и Настя сегодня уезжают до выходных в горы. Поэтому они мне поручили записать все конспекты и отнести в больницу Владу, чтобы он не отставал по темам. Впрочем, я так и сделала.

В больнице меня поняли без слов и спокойно пустили к Владу. Чем ближе я подходила, тем быстрее билось мое сердце. Мне было и немножечко страшно показываться ему на глаза, и одновременно меня волновала встреча с ним. С самой первой встречи со мной творилось что-то странное. И вот я уже выкладываю конспекты и учебники ему на прикроватный столик и чувствую его взгляд на себе. Мне было и стыдно, и приятно. Его голубые глаза внимательно следили за моими движениями. А когда я подала ему тетрадь по литературе, он задержал ее немного, а потом забрал. Я наблюдала за его выражением лица, пытаясь понять, что он чувствует. На его лице отразились сожаление и обида, и у меня всплыли воспоминания моих чувств, когда была больна.

Я положила свою руку на его руку. Он неожиданно притянул меня в свои объятья. Я немного сопротивлялась, а после я оставила попытки. Мне было приятно чувствовать его теплые и нежные руки на своей талии. Я обвила его шею и прижалась к нему. Вдыхала аромат его кожи и разглядывала татуировки на его шее и лопатке. Водила пальцем по четырем соединенным кругам. Потом с неохотой оторвалась от него и посмотрела на его руки. Нежно взяла правое запястье и посмотрела на еще одну татуировку. Она уже была в виде змеи, которая заплеталась в виде бесконечности. На другом запястье был еще один иероглиф.

В тоже время, я и чувствовала его взгляд на себе. Когда я подняла свои глаза на его лицо, он перехватил мои руки в его и закатал рукава мне до локтей. Влад провел большим пальцам по маленьким рубцам, которые когда-то были глубокими ранами. Потом взглянул на меня, прямо в глаза.

– Сколько? – Спросил он, не спрашивая причину.

Я показала на пальцах пять. Он открыл рот, чтобы сказать что-то, но потом просто улыбнулся и нежно поцеловал в губы. Я неуверенно ответила, и Влад оторвался от меня.

– Чтобы такого больше не было. – Пригрозил он.

Я кивнула и встала с края кровати. Покраснев до кончиков волос, посмотрела на него и вышла.

Домой я возвращалась в затуманенном состоянии. Шла по аллее и улыбалась всему на свете. Эта встреча в больнице, мне показала, что я не должна убегать от своей собственной судьбы. И я должна вновь начать говорить. Вот должна! Не хочу больше молчать!

Когда я пришла домой, то сразу ушла к себе в комнату. Костя уже уехал с Настей, а отчим все еще работает. Поэтому я смогла спокойно сесть за раздумья с блокнотом. Я писала в блокноте идеи, но потом сразу зачеркивала. Вскоре, я решилась попробовать попросить помощь у ангелов. Раз уж они просят меня о помощи, почему я не могу.

Вот уже сижу на кровати и прикрыла глаза. Начала молиться, хотя никогда этого не делала. Про себя говорила много чего. Просила помощи, но ни один не отзывался. Как дура, я просидела до самого прихода отчима. Ни одна душа не появилась и надежды стали испаряться. Ужинала я с плохим настроением. Мне так хочется заговорить нормально, чтобы можно было говорить с Владом по душам, а не один молчит, другой говорит. Я хочу засмеяться над шутками, кричать от боли, возмущаться над чужими требованиями, стонать и рыдать. Я хочу абсолютно все. Многие не жалеют себя и готовы отдать все, но никто не знает, какого это дается инвалидам.