Владимир Иванов - Надежда в тумане

При этих словах он наклонился ближе к камере. Сергей интуитивно сделал тоже самое.

– Вас ждет Виктория, Сергей.

Запись оборвалась. Сергей не мог пошевелиться, его мысли как будто покрылись льдом, и только эти четыре слова были над ним и горели ярким пламенем. Через несколько мгновений оцепенение спало, и он рухнул на колени. «Этого не может быть, никак!» Билась в его голове мысль. Для этого была причина. Виктории не было уже три года. Она…

Его мысли прервал дикий и страшный крик, который донесся из пустоши. Сергей мгновенно вскочил на ноги: рефлексы и инстинкт выживания были сильнее мыслей и всегда хорошо делали свое дело. Голова вдруг стала ясной, его охватило то рассудочное спокойствие, что позволяло трезво мыслить даже в самой критической ситуации. Он отложил мысли о Виктории и видеозаписи на потом, сейчас от него требовалось только выжить, а это значит добраться до Города-2.

Он вытащил «флешку» и положил ее в нагрудный карман. Сняв автомат со спины, он осторожно выглянул наружу. Туман был уже виден, он стремительно приближался к нему со стороны, противоположной городу. Сергей знал, что туман ему не обогнать, но есть шанс, что существа, которые были в нем приостановятся у грузовика, в котором для них было пять свежих порций пищи. Это не задержит их надолго, но позволит выиграть время. Здесь ему в голову пришла смелая идея. Грузовик скорее всего еще на ходу, и на нем он сможет обогнать туман. Сергей подошел к телам и снял с кучи верхнее тело. Это был солдат, в чине сержанта, совсем молодой, лет двадцати. Если бы было можно, он оставил бы их в грузовике, не трогая и не тревожа, но сейчас было не до церемоний. Под солдатом был грузное тело водителя. Сергей быстро обыскал его и в боковом кармане нашел маленькую электронную карту-ключ.

Задержавшись на секунду, чтобы еще раз взглянуть на горизонт, быстро заполнявшийся туманом, он выпрыгнул из кузова. Тот прицеплялся к кабине с помощью сцепки, которая находилась между ними. Чтобы отцепить их друг от друга, было достаточно дернуть рычаг, что Сергей и сделал. Открыв дверь в кабину, он сел на место водителя и вставил карту в паз. Двигатель заурчал, и Сергей резко вывернул руль и вдавил в пол педаль газа. Колеса несколько мгновений крутились на месте, а затем машина сорвалась с места. Когда он выбрался из низины, то увидел, что туман идет и со стороны города тоже. Это означало, что вокруг города уже стрельба и ему нужно было не только прорваться, но и сделать так, чтобы его не убили свои же. На ходу он достал из сумки на бедре личную рацию и нажал на кнопку экстренной связи. Раздалось шипение, а затем рация заговорила спокойным немного хриплым мужским голосом:

– Пост 2-С, назовите себя.

– Следопыт С-724 – крикнул Сергей, стараясь перекричать шум автомобиля – возвращаюсь с задания из квадрата 6.1, на исследовательском грузовике, прошу коридор!

– Понял вас, С-724, коридор будет у третьих ворот. Двигайтесь максимально быстро, скопление существ с вашей стороны пока небольшое.

– Понял! Отключаюсь!

– Сергей, подожди – голос рации изменился. Он оставался мужским, но изменились тембр и окраска: теперь в нем появился металл, он был глубоким и басовитым. Это был голос человека готового отдавать приказы и не готового слышать отказ. Сергей понял, что с ним говорит его непосредственный начальник, подполковник Олег Арканов – доложи о своем задании, это срочно.

– Есть! Группа полностью уничтожена неизвестным способом, данные группы при мне! – с трудом перекрикивая шум сказал Сергей

– Что-нибудь необычное ты встретил? – спросил Арканов немного вкрадчиво.

– Никак нет! – Сергей знал, отвечать надо четко и ясно, чтобы не вызвать никаких подозрений

– Ты нашел всех участников группы? – так же вкрадчиво продолжал подполковник.

– Так точно!

– Хорошо. Буду ждать тебя за воротами.

Сергей помнил, как въехал в туман, где видимость ограничивалась тремя-четырьмя метрами во все стороны, но все звуки становились отчетливее. Он слышал рев, дикие животные крики, плач, похожий на человеческий – и все это так как будто источник этих звуков был у него в кабине. Он был уверен – если смерть умеет говорить, то это ее язык и ее голос. Такой, что даже, казалось бы, привычного уже ко всему человека пробирала дрожь, которая ледяными пальцами добиралась до самого сердца и сжимала его аккуратно, почти нежно, заставляя биться еще сильнее в страхе, что каждый удар может быть последним.