Семён Ешурин - Мало места, много глав. Прозаические миниатюры

Зара пожала плечами.

– Мне почему-то кажется, – проговорила Аза, глядя на свой живот, что у графа Аракчеева скоро будет внук.

– Может быть и внучка! – усмехнулась Зара.

– Он хоть знает, что я – его дочь?

– Нет. Граф думает, что это Алексей – его сын.

– Почему ж ты не сказала ему правду?

– Побоялась. Граф не потерпел бы, что его дочь выходит замуж за простого цыгана. Женил бы тебя на ком-нибудь побогаче… На Тимошке, к примеру! А была бы ты с ним счастлива?

Аза обняла мать:

– Спасибо, мамочка! Ты поступила правильно!

***

В 1824 году негоциант Иван Ризнич, отправляя из Одессы за границу свою пушкинолюбивую беременную супругу Амалию с сыном (который умер в 1825 году сразу после матери), напутствовал её примерно такими словами:

– Коли произведёшь на свет дитя вида европейского, то повезло тебе несказанно. Но коли родишь, Амаленька, обезьянку маленьку, то знай, что не собираюсь я открывать на дому первый зоопарк российский! А посему пристрой это пугало африканское в какую либо семью златолюбивую. За мой счёт, естественно, ибо способны вы, бабы, лишь деньги мужнины транжирить, но не зарабатывать оные!

Амалия родила потомка арапа Петра Великого и поэта не менее великого и, дабы мужа не печалить, отдала дитя малое на усыновление (либо на удочерение), официально объявив его умершим.

Посему на могиле сей пушкинистки написано, что умерла она бездетной.

Впоследствии граф Воронцов, получивший от жены своей распутной Елизаветы Ксаверьевны «сувенир» пушкинский в лице смуглой дочки, хвалил Ризнича за сообразительность, но ругал за то, что не поделился своим «ноу-хау»!

P.S. Пушкинист Леонид Наумович Финкель признал, что эта версия имеет право на существование.

В июне 1933 года Сталин вызвал с докладом наркома иностранных дел. Разговор зашёл о положении на Ближнем Востоке, в частности – в подмандатной Палестине. Нарком выразил озабоченность ростом влияния германофила Хаима Арлозорова (Советский Союз делал ставку на тогда ещё лояльного Бен-Гуриона). Сталин улыбнулся и подумал: «Еврей ругает еврея!»

– Спасыбо, товарыщ Литвинов!

Затем вождь вызвал ещё одного еврея, заместителя председателя ОГПУ:

– Товарыщ ЯгОда! Есть возможность провэрить вашу чудэсную мыкстуру!

Речь шла о препарате, разработанном в недрах ОГПУ под руководством бывшего аптекаря… Генриха Ягоды. Эта «микстура» позволяла манипулировать человеческой психикой.

Вскоре «озадаченный» собеседник вышел. Сталин усмехнулся и негромко произнёс народную мудрость об этом «заплечных дел мастере»:

– ЯгОда – нэ малина!

…Прошла неделя. Вечером 16 июня Хаим Арлозоров гулял с женой по малолюдному тель-авивскому пляжу у гостиницы «Шератон». Вдруг «любящая супруга» вытащила из сумочки… пистолет и застрелила удивившегося было мужа. Затем забросила орудие убийства в Средиземное море и стала громко кричать.

Сбежался (в основном из гостиницы) народ. Безутешная вдова, рыдая, рассказала, что двое неизвестных застрелили её обожаемого мужа и скрылись.

Симе не надо было притворяться – она искрене верила в то, что говорила, так как утром была подвергнута воздействию «ОГПУ-шного» препарата.

Ни Сима, ни её ныне покойный муж не догадывались, что за ними наблюдают агенты, нанятые соратником по партии МАПАЙ Давидом Бен-Гурионом (социалистам свойственно бояться друзей больше, чем врагов).

Через час после убийства на стол Бен-Гуриона легла фотография, сделанная из окна «Шератона». На нечётком из-за сумерек и размытости кадра снимке можно было разглядеть, как спутница жизни покойного политика выбрасывает пистолет в море.

Бен-Гурион подумал, что убийство совершено из ревности (у Хаима были «шашни» с немкой Магдой, вскоре ставшей женой небезызвестного Йозефа Геббельса). Мудрый лидер ишува решил не разоблачать Симу (это нанесло бы ущерб авторитету партии МАПАЙ). Он обвинил в убийстве Арлозорова «реакционный правый лагерь» и обрушил на него репрессии. Сталин одобрил опыт палестинского коллеги и применил его полтора года спустя.

1 декабря 1934 года обработанный по «ягОдной» методике Николаев застрелил Кирова. Сталин оказался достойным учеником Бен-Гуриона. Он развернул такие репрессии, какие последнему и не снились.