Павел Шаров - Годы и люди. Рассказы

– Через полтора часа в полном порядке будут на месте, – сказал Альберт.

Василий договорился о встрече с ветеранами медицинской службы, и Эля вынуждена была ещё на два дня задержаться в Пскове. Она очень волновалась, что по приезде домой не застанет там Альберта. И её предчувствия оправдались. Когда был уже взят билет на поезд и близился момент встречи, Альберт вдруг позвонил и сообщил ей, что уезжает на неопределённое время по очень важным делам. Через три дня ожидания она не выдержала и позвонила Вовику.

– Вовик, я очень волнуюсь. Куда Альберт уехал и зачем?

– Во-первых, не волнуйся. Альберт неуязвим. Во-вторых, куда и зачем, знает только начальство. Но не скажет. Жди спокойно. Как только что-нибудь прояснится, я позвоню.

Ещё через три дня Альберт позвонил и весело доложил:

– Всё в порядке, Эля. Скоро встретимся.

– Где ты?

– Эля, не волнуйся. Скоро буду.

И тут Эля услышала женский голос: «Руку, руку дайте, товарищ подполковник». И в телефоне раздались короткие гудки. Номер, с которого был звонок, оказался недоступен. Она срочно позвонила Вовику:

– Товарищ старший лейтенант, немедленно сообщите, в какой больнице находится Альберт.

– Хорошо, – ответил тот, – получу разрешение на посещение и Вас туда отвезу.

Время остановилось. Каждая минута превратилась в час. Эля ходила из угла в угол. В голову лезли всякие страхи: «Ишь как мы весело разговариваем, а рядом врач со шприцом скачет». Наконец Вовик позвонил.

– Ждите. Сейчас приеду.

«Опять ждать! Сколько ждать! Господи, только бы всё было в порядке».

В спецбольнице их встретил лечащий врач и повёл по длинному коридору. Остановившись у одной из дверей в палату, он взглянул на взволнованную Элю и предупредил:

– Здесь, девушка, больные. И мы их лечим. Очень прошу, возьмите себя в руки и не расстраивайте больного… Не ахайте и не ревите.

Эля кивнула головой, и врач пропустил её в палату.

На кровати лежал улыбающийся Альберт. Голова его была забинтована до уровня глаз, левая рука, плечо и грудь – в бинтах. Нога в области щиколотки забинтована. Лицо красное, на первой стадии загара. Эля стояла с раскрытыми глазами и не могла выговорить ни одного слова.

– В футбол играл с папуасами, по булыжнику вместо мяча попал, – сказал Альберт, показывая здоровой рукой на ногу.

– Господи, что с тобой случилось?

И она наклонилась к нему, чтобы обнять его и разреветься.

– Стоп! – поднял Альберт указательный палец правой руки – Эля, ты любишь меня?

– Да, да, да! – И слезинка показалась на глазах.

– И я тебя тоже люблю. Запомни, это моя работа, и ты должна всегда верить, что со мной никогда ничего не случится. Болячки будут… и только. Ты должна привыкнуть к моим болячкам.

Пауза. Эля кивнула головой.

– Вот и хорошо. Через пару недель мы поженимся. Ты хочешь быть моей женой?

– Да. Очень!

Альберт улыбнулся.

– Я счастлив, Эля. А две недели придётся подождать. Ну, а теперь поцелуй меня.

Эля осторожно, чтобы не задеть перевязанную грудь, поцеловала его в губы. Это был их первый поцелуй.

Эля приходила к Альберту каждый день. Она проводила у него всё свободное от выступлений время. Отказывалась от выездных концертов. Василий нервничал, но терпел, полагая, что этот бзик скоро пройдёт, и она снова включится в прежний ритм работы. Альберт действительно через две недели встал на ноги, но врач категорически не отпускал его даже на прогулки. Лёгкие ранения головы, руки и ноги затянулись, а вот пулевое сквозное отверстие в груди требовало продолжительного лечения.

Обсуждая своих пациентов, врачи говорили: «Повезло подполковнику. Сквозное отверстие, и ни один важный орган не задет. А вот его напарнику Завьялову не повезло – пулевое ранение в голову. Недолго после операции протянул».

Через два месяца Альберт наконец вышел из больницы, и они с Элей пошли подавать заявление в ЗАГС. Решили эту радость скрыть от друзей и пригласить их прямо на свадьбу. Пришли домой к Альберту. Альберт снял пиджак с себя и курточку с Эли. В счастливом предчувствии она бросилась к нему в объятья. По всему её телу прошла лёгкая дрожь. Затянувшийся поцелуй отправил их в головокружительное путешествие. Они перестали чувствовать время и пространство. Очнулись в постели. Альберт жарко целовал её в губы, шею, груди, живот. Эля вытянулась и застонала. И тогда их тела слились в одно – пульсирующее, насыщенное блаженством обладания друг другом. Слились сила и женственность. Страсть прикосновения и блаженство поглощения одной плоти другою, продиктованное природой для продолжения рода.