Нас было не то четверо, не то пятеро. Некоторые персонажи как-то быстро вышли за рамки сюжета моей судьбы, другие ещё какое-то время оставались действующими лицами. Добрая толстуха Катя, не обижающаяся на детские дразнилки по поводу её лишнего веса и за раз съедающая две буханки белого хлеба – по свидетельствам её матери, которая дружила с моей. О Кате мне известно, что она стала милиционером после школы и сразу вышла замуж, и более мы с ней контакт не поддерживали. Маша, которая параллельно училась в музыкальной школе, очень, как сказали бы сейчас, продвинутая и мотивированная девочка, очень целеустремлённая, впоследствии ставшая преподавательницей музыки по классу фортепиано в Гнесинке (Музыкальном училище имени Гнесиных) и дававшая частные уроки детям из Рублёвских семей, в общем, весьма успешная особа, контакт с которой утратился сразу после седьмого класса, так как она ушла из нашей школы и поступила в музыкальное училище. Третья девочка была Наташа. Она ещё долго будет присутствовать в моём повествовании. Был, кажется ещё кто-то, уже и не припомнить. И вдруг появилась Нина. Её семья переехала из другого района, и она была переведена в нашу школу, когда мы учились в третьем классе, то есть нам было по девять-десять лет. Нина стала значимым персонажем истории моей жизни, и у меня с ней сложились неоднозначные отношения, хотя долгое время она была моей ближайшей подругой. Она была невысокая, средней пухлости девочка, несколько изнеженная, будучи единственным очень поздним ребёнком своих родителей (её мама родила в возрасте за сорок, что в те времена было неслыханным, а отец был ещё старше матери), и немного заторможенная. Нам она казалась немного глуповатой, но она как-то тихо втёрлась в нашу компанию, и мы её оставили. Безусловными лидерами были Наташа и я, и когда мы играли в семейные пары, то мы с Наташей всегда играли роли мужей, наверное, потому что все привыкли, что мы принимаем решения.
В общем и целом, детство уже сознательное, которое я хорошо и ясно помню, было, как бы сказал сейчас мой сын, прикольное и весёлое.
Я прошлась по двору. Шлагбаумы. В моём детстве во дворе пятнадцатиподъездного дома было припарковано максимум пять-шесть частных автомобилей, являвшихся бесспорной гордостью их владельцев, и время от времени останавливались ожидающие заблудшие такси с зелёным огоньком. Теперь всё свободное пространство заполонили машины класса люкс.
Скверики и клумбы переделаны, перекроены. Детская площадка европейского стиля. Ни кустика. Когда мы играли во дворе, мы прятались в зарослях высоких кустарников и бурной растительности. Летом можно было сорвать вишенку и съесть малинку. Теперь кое-где «химическая» жидкая травка и залысины из голой земли.
Я направилась вверх, к школе. Опять шлагбаум, посторонним въезд запрещён. Я шла по дороге, огибающей школу. Вдоль неё росли очаровательные китайские яблоньки, крошечные тёмно-бурые плоды которых мы с удовольствием лопали в сентябре, не обращая внимания на протест мам, которые боялись, что животы разболятся. Ничего, животы каким-то чудным образом справлялись. Я обнаружила, что яблоньки на месте, хотя их стройный ряд тоже заметно поредел, а вот школьного садика почему-то не стало. Возле школы была, как водится, спортивная площадка и небольшой садик, полный плодоносящих кустарников в виде смородины, крыжовника и прочего. В садик выходила отдельная пристройка, в которой проходили уроки домоводства для девочек. Пристройка состояла из нескольких комнат: одна была оборудована швейными машинками, в другой была плита и кухонная утварь для уроков кулинарии и ещё всякая всячина. Уроки домоводства вела наша соседка по этажу, квартира слева. Марина Вячеславовна Лысенко. Она, можно сказать, дружила с моей мамой. Вернее, приходила к ней плакаться на своего мужа. Их семья состояла из трёх человек: она, её муж и их сын, старше меня лет на пять. Втроём они занимали полноценную двухкомнатную квартиру, что являлось непозволительной роскошью по тем временам. Её муж Андрей Михайлович был лётчиком-испытателем, и Марина Вячеславовна одевалась как кинозвезда, тем более, что она и сама умела прекрасно шить и была великолепной рукодельницей. Работала она в школе так, от тоски, не зная, чем занять свободное время. Но, надо отдать ей должное, делала она это от души, и мы, девочки, просто обожали её уроки и души в ней не чаяли. Что касается меня, то я была просто влюблена в неё.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу