Даниэль Орлов - Жить! (сборник)

Незаметно, но уже со времени рождения первого сынишки, практически членом новой Мариночкиной семьи стала няня, Зинаида Викторовна. Она стала няней и второму сыну, а вот теперь и с девочками возилась. Была Зинаида Викторовна доцентом пединститута когда-то, но, когда на эту научную зарплату не то что новую книгу купить, но жить-то приходилось впроголодь, пошла в няньки. Занималась она с ребятишками и музыкой, и английским, и гулять ходила, и книжки читала. Марине с ней было легко, она даже вроде не волновалась, когда ненадолго куда-то уезжала и оставляла детей на Зинаиду Викторовну, которая могла пожить с ними несколько дней. А как дочки чуть-чуть подросли, повадились Мариночка с Сашей летать по заграницам раз в два-три месяца: иной раз покупаться в теплых краях, а то так и просто погулять. Когда у Саши что-то не срасталось по времени, Мариночка и сама могла сгонять в Милан за какими-то шмотками для детишек: маечки, трусики, курточки, обувку всякую.

Перебравшись на новое место жительства, большое семейство Марины не просто заняло свою половину дома, которая была больше чем безобразно большой, – оно практически оккупировало весь дом благодаря вездесущим детям с их шумными и все заполняющими играми. Матовые дубовые панели, никелированные и стальные поручни и обкладки, сотни скрытых светильников с приглушенным светом и сияющие дорогущие люстры делали дом Иваныча похожим на турецкий пятизвездочный отель. Теперь же детские горшки, стоящие то на лестничных пролетах, то под столом в гостиной или на кухне, разбросанные по всем комнатам игрушки и книжки, рисунки фломастером на кафеле, а то и на обоях, пепельницы с окурками (Мариночка начала курить) стали превращать сказочный дворец, построенный Иванычем, в жилой дом.

А курить Мариночка начала потому, что после третьей беременности и родов опуститься ниже восьмидесяти килограммов она уже не смогла: так и болтался этот новый вес, иногда поднимаясь до гадкого центнера.

Были и другие постоянные обитатели в этой усадьбе Иваныча. Во-первых, живущий там же дядя Коля, который служил в доме «мужиком на все руки»: и садовник, и шофер, и электрик, и сантехник. Он всю жизнь провел рядом с Иванычем, и никто уже не задумывался, откуда он и почему здесь живет.

Была еще приходящая уборщица, дальняя родственница покойной супруги. В обязанности ее входили всевозможные действия по поддержанию порядка и чистоты в доме и во всех остальных постройках.

Жил еще в усадьбе огромный пес-кавказец, которого держали в огороженном запертом вольере, откуда его не выпускали даже на ночь. Был пес уже старый. И вообще, с появлением детей пора было думать о том, как от него избавиться.

Постепенно, вслед за детьми, весь дом стал зоной постоянной ответственности Зинаиды Викторовны. И все с этим не просто смирились, а как-то даже обрадовались. Потому что хозяйка в доме нужна. И дядя Коля, и приходящая уборщица радостно перешли под командование Зинаиды Викторовны.

Истинная причина всех этих пертурбаций крылась, конечно, в другом: Иваныч после смерти супруги просто начал на глазах дряхлеть. Ему вдруг стало лень работать: встречаться с партнерами по бизнесу, что-то придумывать, чего-то ждать, кого-то кормить обещаниями, кого-то наказывать. Такое редко бывает с активными мужиками, но бывает. Иваныч ждал, что это дурацкое состояние пройдет, но оно все тянулось и тянулось – тянулось уже больше года. И дело тут не в возрасте, хотя и приближались семьдесят. Пора дела было передавать Сашке, а для этого он должен быть под боком. Хотя ничего не скажешь, из глупого пацана вырос умный мужик: и схватывает все на лету, и дружить умеет с нужными людьми.

К родителям своим Мариночка теперь ездила в гости совсем редко: только с Новым годом поздравить да с днями рождения. А так чтобы чаю попить, да поговорить, да чтобы еще и с внучатами – вообще не бывало. Правда, заскакивала каждый раз на минутку после заграничных вояжей своих, чтобы вручить какой-нибудь сувенирчик. Но редко она даже раздевалась в своем родном доме: все больше наскоком, в прихожей в щечку мамулю чмокнет, сунет, стесняясь, ей какой-нибудь сверточек и побежит куда-то. И все скороговоркой: будто оправдывается в чем-то, будто виновата, будто украла что.

Это совсем выбивалось из понятий ее папы и мамы, которые почему-то считали, что встречи близких родственников, которые живут в одном городе, должны случаться каждую неделю. Но ездить в гости к Иванычу было профессорам не с руки, и чувствовали они себя в этих гостях неуютно.