Логично, – вздохнула. Ну и пусть со стороны Димы много человек будет, зато как он рассчитал – все нужные. И поморщилась – противно отчего-то. С другой стороны, что делась, если сами „маленькие“ и небогатые? Только на „больших“ и богатых полагаться, за счет них выбираться. К тому же Дима не только о себе заботиться – о ней тоже, о их общем будущем.
Одно в цвет – Люба довольна будет: такой контингент набирается – мечта ее.
– Еще Резаковых хоть как придется приглашать.
– Это кто? Я их не знаю.
– Наши дальние, дальние родственники. Богатые, а жмоты. Правда, на Новый год всегда подарки шлют. Если пригласим, на свадьбу, думаю, тоже раскошелятся. Глядишь, не диван – мягкий уголок купим.
Варя лишь вздохнула. С одной стороны хорошо, что Дима дальновидный, а с другой не о том ей слышать и говорить хотелось. Любовь и расчет не складывались, хотя вроде и не сходились. С ней-то он не по расчету – по любви, а что в будущее заглядывает, фундамент крепкий готовит, вроде бы даже отлично. Но ни сердцу, ни душе то непривычно, и царапают слова его, как наждак по батареи.
– Выходит с твоей стороны человек двадцать будет…
– Тридцать в общей сложности. Нормально. У нас посидим. И обнял в пылу девушку, чуть не раздавив рулонами:
– Заживем! Варенька, как же мы здорово заживем! – попытался подхватить любимую на руки, но обои перевесили и общий вес ноши, оказавшийся в руках, превосходил вес Кислицина. Дима не устоял и неуклюже шлепнулся на газон, придавливая рулоны, сверху Варя приземлилась.
– Фу, ты, – с трудом поднялся парень. Спину и бок свело от боли.
– Ты чего? – забеспокоилась девушка.
– Ерунда, – отмахнулся, но, судя по искаженному болью лицу, хорохорился. Варя обои взяла и его поддержала:
– Ничего не сломал?
– Вот еще, – улыбку вымучил. – Я крепкий, не смотри, что хлипкий.
– Ничего ты не хлипкий!
– Ладно, ладно, я – Турчинский. Ой!
Один шаг и Дима вновь бы упал, если бы Варя его вовремя не подхватила.
– Ты ногу повредил.
– Спину, – поморщился. – Неудачно приземлился. Пройдет сейчас, подожди.
Минут пять тревожного ожидания, и Дима при помощи Вари поковылял к остановке. В автобусе его разогнуло и он даже отобрал у любимой обои, подтверждая образ крепкого и сильного мужчины. С
Наверное, ему было страшно, что такая девушка уйдет от него, отвернется, если узнает, какой он слабый и больной. И прощай тогда мечты, будущее. Как был для всех вокруг „соплей“ так и останется. Тогда Варя его обидную кличку еще не знала, как не знала, как он служил, до армии жил. Его счастье, что вместе с ним Юрка служил, такой же доходяга, но поэт, в отличие от Димы. Он письма девушке писать помогал, романтику по линованным листам разливал, так что вся рота заслушивалась, в десять рук его опусы переписывала и во все концы страны своим подругам рассылала. По десять, двадцать писем одного формата, слово в слово…
К чему это кому-то знать, тем более Варе?
Главное выходило все ладно и складно, романтично – и разве подло? Обычно. Привычно…
– Дима, все хорошо? – с беспокойством заглядывая ему в глаза, спросила девушка.
– Замечательно, Варенька, – обнял ее, вымучив улыбку. И было видно, что спина нещадно болела, вызывая тревогу. Может, действительно позвоночник повредил? Но думать о том не хотел, вид показывать тем более. А то подумает Варя, что он как стеклянный человечек от любого ушиба рассыпается, пошлет вдаль светлую и будет она темной. Одному хоть вблизи, хоть вдали нерадостно.
Встретит ли он еще красивую, умную и хозяйственную, чтобы любила вот так же, безоглядно, чтобы рядом с ней себя Ильей Муромцем чувствовать – не факт. Это он сразу смекнул, а как только фото Вари получил – подумал – женюсь. Снимок ее по казарме ходил, любовались бойцы, правда и подтрунивали, не без этого. Не верилось им, что такая лапочка к такому доходяге прилипла. Да и сам Дмитрий не верил, и слово себе дал – если правда, влюбилась, если дождется и все у них срастется, семья будет. От добра добра не ищут. Не дурак за журавлем в небе бегать, когда вот он, сам в руки дался.
Хорошо все складывается: Варя к нему вроде прикипела, мать слова против ранней женитьбы не сказала. Осталось заявление подать и будущую тещу приручить. Авось. Дрессировщик из него, конечно, так себе, но первый шаг уже сделан – у матери комната вытребована – забот и хлопот меньше. Любому ясно – чем дальше от тещи, тем жизнь спокойней. Осталось ее согласие на брак получить, а нет, ну и нет. Все равно поженятся. Совершеннолетние, он работает, комната для жизни есть – что еще надо?
Читать дальше