Виктор Дьяков - Наследство

Но в то же время он не роптал на судьбу, хоть и не сразу, хоть и с опозданием, хоть и на досуге, но он занимался-таки любимым делом. Он же видел, что большинство окружающих, либо всю жизнь занимались не своим делом, либо вообще не имели такового. Он даже в какой-то степени считал себя счастливым человеком, хотя со стороны могло показаться иначе. Разве это нормально, всю жизнь прожить хоть и в своем собственном, но без элементарных удобств доме? Да и сам заштатный поселок малопригодное место для интеллигентного человека. Так то оно так, но Григорий Кузмич жил на родине, явление довольно нечасто случавшееся среди его ровесников. Уж кого-кого, а их поносило, побросало по стране Советов, которая в одночасье возьми, да и помри. И остались, эти самые, его ровесники под старость кто где, в чужих местах, а многие и в далеко недружественном окружении, которым любой мальчишка «коренной» национальности мог крикнуть, либо относительно цивилизованно по западному «оккупант», либо совсем нецивилизованно по южному: «русская собака, езжай подыхать в свою Россию, нам нужны белые рабы и белые наложницы, но не такая старая падаль как ты!». И уж совсем обидно было слышать от вроде бы родных братьев-славян: «поналазилы тут, кляти москали, геть!..». И бежать-то бедолагам им было некуда, с Россией связи уже обрублены, да и кому там нужны старые больные люди. Так и доживали, терпя всевозможные моральные, а то и физические оскорбления, как деревья без корней. Так что, несмотря ни на что имелись у Григория Кузмича основания считать себя относительно счастливым.

Хотя, если перейти на частности в семейной жизни особого счастья ему не выпало. Да, с женой они прожили в любви и согласии… но недолго. И биология и педагогика, все это оказалось не для нее. Чтобы быть педагогом в школе … нет, не обязательно досконально знать свой предмет, и уж совсем не обязательно любить детей. Сколько учителей толком не знали и не любили, и ничего, работали, даже умудрялись карьеру делать, возглавлять школы, всевозможные РОНО и Департаменты, командовать теми, кто знал и любил. Для работы в школе в первую очередь надо иметь нервы-канаты и железное здоровье. Вот этих-то качеств и не хватало супруге Григория Кузмича. Уж очень она переживала все школьные перипетии, уж больно принимала все близко к сердцу. А здоровье-то у нее оказалось далеко не железное. В 1985 году после очередного нервного срыва у нее случился инфаркт, потом второй … Так Григорий Кузмич остался один с 16-ти летним сыном.

После смерти жены, только занятия любимым садом позволили Григорию Кузмичу выйти из длительной депрессии. В девяностых он уже стал известным на всю округу поставщиком сортовых саженцев. За ними к нему приходили как местные жители, так и дачники из близлежащего садового товарищества, приезжали и из далека. В родном поселке едва ли не в каждом втором саду-огороде росли яблони привитые Григорием Кузмичем. Его собственный сад тоже разрастался, тесня картошку, морковь, свеклу, огурцы, клубнику. В урожайные годы яблоки уже становилось некуда девать, и он их просто раздавал. Нет, он не был бессеребренником, он бы продавал, если бы имелась такая возможность. Но в советские времена власть почему-то не удосуживалась организовать скупку у отечественного частного производителя плодов той же антоновки и грушовки, прекрасно родящихся в средней полосе, даже за символическую цену, и обеспечить этими прекрасными яблоками хотя бы ту же Москву. Они предпочитали поддерживать венгерского производителя, закупая в огромных количествах тамошние яблоки. Впрочем, эта «болезнь» отечественной торговли сохранилась и после развала Союза. Правда, ассортимент яблок на рыночных прилавках стал неизмеримо богаче, но то опять в основном были импортные яблоки, вплоть до далеких из Австралии и Южной Америки. А свои? Только в период сбора урожая, с августа по октябрь, имелись они в продаже и все, нет их, опять все сплошь импортом забито. Почему? Ведь зимние сорта отечественных яблок можно хранить до весны. Эти вопросы и в советское и в постсоветское время не давали покоя Григорию Кузмичу. Почему не ездят по деревням и поселкам, почему не покупают, не продают на рынках и в магазинах, почему садоводы вынуждены скармливать урожай скоту, зарывать в землю? Да если бы наладили сбыт, в том же Подмосковье и окрестных областях можно такое яблочное производство наладить. Ведь здесь хорошо растут не только традиционные русские сорта. Мелба, мантет, уэлси, лобо, спартан … зимостойкие канадские сорта отличных вкусовых качеств и лежкости. Все эти яблони имелись в саду у Григория Кузмича и прекрасно плодоносили.

Читать дальше