Екатерина Константинова: Мечта

– У тебя же тренировка.

– Сегодня я пойду к вечеру. Неужели же я ради подруги не могу ее перенести!

– Девочки, о чем вы секретничайте, – в дверном проеме появилась голова Тамары Андреевны.

Дарья жила на Чистых прудах.

Длинный парк, с прудом и лавочками. Куча народу. Люда не боялась многолюдности, ей наоборот все было интересно. Она любила общаться. Люди не докучали ей.

В парке сегодня было не много народу. Было спокойно. Шума от транспорта не было слышно. Пруд замерз, и его гладь была запорошена снегом.

Дарья катила Люду, и они обсуждали накануне посмотренный фильм.

Все в прошлом. Даже настоящее. Есть ли какая-то выгода от бега? От суеты мира. В парке было хорошо. Люда всегда думала, что все, что с ней происходит, всего лишь еще один взмах крыла действительности. Смуту в душе успокаивал голос Дарьи. Только она знала, что так непросто дается каждый миг, каждый удар сердца. Ждать… чего?

Дарья рассказывала про свои выступления, про свои какие-то житейские проблемы. Люда подымала ей настроение! Люда поднимала! Да, это все только теребило ее раны, но в этом сладость от бытия. Почему они до сих пор вместе? Почему подруги? Этот вопрос мучил СМИ, этот вопрос мучил и их самих. Люда знала, что это от того что, прошлое сильней настоящего. Прошлое? У него даже есть имя… название… наименование… Это – боль.

– Люда, смотри, двое за ручку идут. Смотри, – шепнула на ухо ей Дарья. – Он старше ее, а она просто…

– Глупости! – воскликнула вдруг Люда. – Это наверное ее отец!

– Бред, Люда, – Дарья катила ее мимо. – Это точно пара!

– Глупости!

– Тебе 17 и ты не видишь очевидного! Мир деградирует! – констатировала Дарья.

– Глупости! Это не мир деградирует, это мы сходим с ума!

Дарья захихикала:

– Нет ты только посмотри, – она оглянулась. – Они целуются. Пф…

– Хватит! Давай кати меня домой! Я устала!

– Ты просто устарела для этого мира. И я тоже, – со смехом добавила Дарья. Развернула ее, и они поехали до дому.

Впереди шла парочка: пожилой мужчина и молодая красотка.

Монах Анисим сидел на самодельном табурете и медленно перебирал четки. Мысли отпускали его с каждым камешком четок. Иисусова молитва помогала ему очистить голову от суетных мыслей. Он сидел перед своей кельей, выдолбленной в скале. Это была пещера с одной лежанкой, столом и иконой Божьей Матери, около которой всегда теплилась лампада.

На улице было прохладно. Анисим был в черной рясе, на голове черный клобук. Черные волосы были стянуты резинкой, небольшая бородка, густые, свисающие до подбородка черные усы. Он редко выходил на люди. Обычно это было раз в неделю. Он спускался вниз по каменистой тропе. Шел к пристани. Молча обходил кромку моря и шел опять к себе наверх в келью.

Было тихо и спокойно, только ветрено. От его кельи открывался вид на море, с права виднелись внизу кельи других монахов. Храмы.

Каменистое место.

Анисим погрузился в себя. Молитва благотворно раздавалась по его телу. Серые глаза смотрели в даль со спокойствием.

Он остановился. Посмотрел на свои руки. Перебирая четки, встал и пошел обратно в келью.

«Что ты готовишь для меня, Господи? Неисповедимы твои пути! Дай мне Сил вынести все, ниспосланное Тобою!»

Он подошел к столу. Скоро придёт послушник и принесет нехитрую пищу. Анисим посмотрел на образ Богородицы и стал молиться.

Он монах – это его путь. Его судьба.

«С чего начать… я в Москве… снова. Дарья сейчас на тренировке. Мама на кухне болтает с тетей Варей, мамой Дарьи. Она домохозяйка. Михаил Вячеславович, отец Дарьи, на сложных переговорах. Я… одна… пишу… Знаешь, дневник, мне сейчас хорошо (я вру). Я думаю над многим… гуляли утром с Дарьей по парку, болтали. Едем в Афины через неделю. Все уже приготовлено к этому.

Решать? Что нужно, чтобы решить главную истину для себя? Одиночество и беглый взгляд по настоящему. Думать над своими мыслями, над своими поступками. Держать себя хуже всех. Это ли решать? Выход есть, он ясен и прост. Он ярче звезд небесных. Быть любимой и любить. Но это – мираж. Все проходит мимо меня. Я не могу ни танцевать, ни целоваться. Я одна и это одиночество в гармонии с собой. Я не могу остановить свои мысли, слова кружат мою голову. Как тяжело нести ту ношу, которую я несу. В этом ли истина? Открыть для себя забытое и жить им, мусолить его. Я – никчемное существо. Я – никто и это поражает. Нет будущего. Нет настоящего. Я в прошлом. Хватит мечтать, моя голова! Что хорошего от грез. Вот я танцую, делаю тулуп. Вот я скольжу… и лед блестит подо мной. Я – хожу!!! – мечты… все суета… Ладно, дневник, пойду почитаю… книгу Пауло Коэльо «Вероника решает умереть». Глупая я…»