Дмитрий Константинов - Чудотворец

– Тогда смысла нет – денег не заработаешь! – улыбнулся Николай. – Нет, Реваз, я лучше барахлом поторгую – меньше людей обману…

Зал Дома культуры был забит под завязку. В центральном проходе возвышалась камера на штативе, и молодой оператор сосредоточенно снимал происходящее на сцене. Там стояло человек десять – кто-то неподвижно, с застывшим взглядом, кто-то раскачивался из стороны в сторону, а мимо них прохаживался Виктор Ставицкий, весь в черном.

– В каждом из нас есть скрытые силы, мы не знаем о них. Энергия созидания… Энергия совершенства… Я помогу вам разбудить в себе эти силы…

Он остановился возле очень полной женщины небольшого роста, которая стояла столбом, с остекленевшими глазами и чуть приоткрытым ртом.

– Эта женщина могла стать великой гимнасткой, но жизнь сложилась иначе… – Ставицкий уставился на женщину и вопросил: – Вы занимались гимнастикой?

– Нет… – глухо отозвалась та.

– Делали стойку на руках? Садились на шпагат?

– Нет…

Целитель поднял руку, проделал над головой женщины несколько пассов и обратился к залу:

– То, что дано нам свыше, никуда не ушло – оно дремлет в нас… Я лишь сниму барьеры… – Он вновь посмотрел на женщину. – У вас – финальная попытка. Последний шанс стать Олимпийской чемпионкой.

Та неуверенно шагнула вперед, повернулась боком к залу… и вдруг развернула плечи и гордо выпрямила спину. Секунду спустя она пружинисто рванулась вдоль сцены, подалась вперед, оттолкнулась руками от пола и, проделав сальто в воздухе, опустилась на шпагат.

Зрители взорвались аплодисментами.

Ставицкий со спокойной улыбкой окинул взглядом ревущий в восторге зал.

Арбенин поставил две объемные сумки на пол, открыл ключом дверь. Навстречу ему из гостиной вышла мама. На лице Анны Владимировны, благородно-привлекательном даже в шестьдесят, застыло встревоженное выражение.

– Коля, Юрка пропал!

– Дней через пять объявится, – усмехнулся Николай, – грустный и виноватый.

В дверном проеме гостиной появился Михаил Зубарев – тоже мрачный как туча.

– О! Привет… – кивнул ему Арбенин, но тот лишь отрешенно помотал головой:

– Нет, Коль: на этот раз все серьезней.

Все трое, подавленные, расселись в гостиной, и Михаил, стараясь не встречаться взглядом с Николаем, стал рассказывать:

– Юрка денег взял, под проценты – хотели с ним кооперативный ресторан открыть…

– Что открыть?!

– Это же выгодно – многие сейчас… – под тяжелым взглядом Николая Михаил осекся и замолчал.

– У кого деньги взял?

– Там… серьезные люди…

– Рэкетиры?

Зубарев, лишь на мгновение встретившись глазами с Николаем, снова опустил взгляд.

– Ну, вот такой у тебя брат… – голос Анны Владимировны дрогнул, – непутевый.

Арбенин, с трудом сдерживая нарастающую ярость, процедил:

– Нет, мама, это называется другим словом!

– Юрку куда-то увезли, – снова заговорил Михаил, – мне позвонили, чтоб деньги, а то… В общем, дали всего сутки…

– Где эти деньги?.. Вы же ресторан не открыли?!

Михаил молча уставился в пол. Наконец, через силу произнес:

– Купили что-то по мелочи, остальные Юрка в карты слил…

Николай замер. Анна Владимировна беззвучно заплакала.

– Он сказал: если что-то случится… ты найдешь его, где бы он ни был…

– Ну, найду – а дальше? – глухо бросил Арбенин. – От этого деньги не вернутся!

– Надо спасти его – потом думать!.. – всхлипнула Анна Владимировна.

– Мама! Это не людей усыплять!.. Не коробки2 по столу двигать!

– Но ты ведь можешь его найти!

Некоторое время Николай молчал, потом потерянно проговорил:

– Не знаю, мама… Уже не знаю.

…Ставицкий с неподвижным, поистине демоническим лицом стоял на краю сцены. Долгим, немигающим взглядом он окинул зал, в котором царила гробовая тишина. Взоры всех присутствующих были прикованы только к нему.

– Ваша энергия – та целебная сила, которая есть в каждом из вас, – глухо и отрешенно возвестил целитель. – Это не я, вы сами себя излечите… Моя энергия разбудит вашу: барьеры падут, болезни отступят… Я помогу вам, где никто другой не сможет помочь.

Некоторое время спустя в небольшой комнате отдыха Ставицкий восседал за столом, а на него была направлена камера на штативе, управляемая Витей Даглецом. Беседу вела молодая журналистка Настя Уварова.

– …Еще до перестройки от филармонии выступали гипнотизеры. Я в детстве ездила с мамой в Туапсе, мы были на таком представлении в Летнем театре. Там тоже полная женщина вдруг садилась на шпагат…