Ирина Громова - Помидоры

Полумертвый от ужаса и шока господин Мандаринов всё же собрался силами:

– Да что же не так, Липочка?!

– Да это не мои помидоры! – закричала Липочка. Мои были с пипочкой на хвостике и чуть тёмные у ножки. А эти, видишь, целиком красные. Совсем другой сорт. Я десять лет потратила, чтобы из этих обычных получить мой уникальный сорт, а твой «Превращатель» превратил их в сырье, в исходник десятилетней давности. Мы не будем строить обратный превращатель! Он у тебя уже есть. Мы будем доделывать этот!

Ночью Петечке приснился кошмар. Как будто он сидел на берегу злополучного ручья, и из кустов выскочила Лерка. Родная сестра Липочки и близнец, мастер спорта по самбо, быстро затолкала его в мешок и положила на плот.

– Превращатель, говоришь? – злобно засмеялась Лерка. Даже через мешковину господин Мандаринов чувствовал, как Леркино лицо перекосила чудовищная ухмылка. – Консервы, говоришь? Сейчас мы тебя самого пустим на тушёнку.

И Петечка от ужаса потерял сознание. Когда очнулся, обнаружил себя в огромной стеклянной банке, почти метр в диаметре, сверху закатанной крышкой. Банка стояла на плотике. Плот плыл по течению реки. С берега ему махала Лерка синим платком. В банке быстро кончился воздух и Петечка снова потерял сознание. Когда он очнулся, рядом щебетала Липочка.

– Я выделила деньги на доделку твоего «Превращателя». А Лерка, узнав о твоём гениальном изобретении, прислала нам в подарок такую великолепную банку. Петечка повернул голову и увидел банку, размером в человеческий рост.

И тут, или страх, или совесть так надавили на господина Мандаринова, что нервы его не выдержали:

– Нет, мы не будем достраивать «Превращатель», – решительно ответил господин Мандаринов. – Возможно, ты будешь разочарована. Возможно, даже выгонишь меня, но я должен тебе кое в чём признаться. Я не смогу продолжать изыскания в условия тотальной ненависти твоих родственников. Я ухожу.

Через полчаса семейное счастье господ Мандариновых закончилось. Он вышел из дома, как полагается мужчине, с одним дипломатом. Номер своего банковского счета он знал наизусть. Размер суммы, которая там лежала – тоже.

Двойняшки, Лерка и Липочка, сидели на берегу и смотрели на ручей сквозь огромную банку.

– Зря ты его выпустила, Липочка, надо было под суд за мошенничество, – говорила Лерка, запивая Липочкин фирменный помидор вчерашним «Бордо».

– Да ладно, мы его итак сильно напугали. – махнула рукой госпожа Мандаринова. – Избавились и, слава Богу. Никаких тебе истерик, судов, раздела имущества, скандала в прессе. А за женскую глупость надо платить. Я же видела и понимала, что врёт, паразит. Но хотела понять, насколько низко он ценит интеллект влюблённой женщины? До чего ещё дойти может? – в голосе Липочки послышалась грусть. – Вот и заплатила. Так что считай, рассосалось само. Жаль только, если опять кому-то голову заморочит

– Ну да, ну да, – произнесла Лера. Она встала, отошла к ближайшим кустам, достала мобильник и как можно тише произнесла. – Паш, у нас расставание прошло спокойно. Бери его и вези в полицию

– Лер, не могу, – ответил мужской голос. – Он исчез. Забрался во внутрь своей горы, затворил за собой железную дверь, после чего – испарился. Я слышал, что-то несколько минут скрежетало. Потом стихло. Посмотри, что-нибудь подозрительное там у вас мимо не проплывает? Может, мы ошиблись и работает этот, его чёртов, «Превращатель»?

– Проплывает. – Подтвердила Лера. – Какая-то деревяшка. Подожди, сейчас выловлю. Лера прыгнула в ручей, зацепила проплывающую доску и вытолкала к берегу. – Вот ведь, окаянный! – крикнула она, перевернув доску. – Ушёл-таки.

На доске сияло изображение господина Мандаринова в полный рост. Левой рукой Петечка держал карту пикового валета. Видимо, из счастливой Мандариновской колоды. А правой – скрутил фигуру из трёх пальцев, известную в России, как кукиш. Петечкино лицо на картинке растеклось в удовлетворённой улыбке.