Валентин Бадрак - Чистилище. Книга 1. Вирус

Чем больше молодой человек приходил в сознание, тем с большим трепетом и откровенным ужасом взирал на себя самого, и, кажется, только наличие в палате других, чужих людей удерживало его от надрывного, душераздирающего крика. Теперь на него наваливались волны боли в нижней части тела, где-то у таза. Где точно, он бы не показал, ему казалось, что там во время таких приливов болело все. К счастью, такие периоды длились не слишком долго, а после очередного укола он опять впадал в сомнабулическое состояние существа, застрявшего между двумя мирами, между небом и землей. Но гораздо больше Лантарова беспокоило устрашающее металлическое кольцо вокруг его тела, оно вызывало неподдельный трепет и панику, особенно, если ему случалось проснуться ночью и вспомнить об этом. Озноб бил его при всякой мысли о том, что до конца жизни он может остаться прикованным к постели. Чудовищная, невыносимая мысль! «Получишь удостоверение инвалида, и все твое счастье отныне будет заключаться в том, чтобы тебе вовремя подали металлическую утку!» Эта мысль внезапно обожгла его, когда он впервые увидел, как мучительно немощному больному проделывать эту физиологическую процедуру. «Лучше бы я сдох!»

В течение первых двух дней, когда Лантаров стал понимать происходящее вокруг, он отметил, что к другим больным приходили посетители. Он невольно прослушал разговоры в палате, узнав немало любопытных деталей. Промелькнувшая в чужой беседе фраза о том, что необходимо давать деньги медсестрам, неприятно кольнула его. А ведь он совсем забыл о деньгах… Человек без денег – букашка! И за пребывание в больнице, вероятно, также следует платить. Лантаров содрогнулся при этой мысли. Но у него обязательно должны быть деньги, просто сейчас он ничего о них не помнил… «Может быть, – возникла у него шальная мысль, – тщательные расспросы доктора о родственниках как раз и связаны с денежным вопросом?»

Другого пациента – отъявленного пьяницу, выпавшего с пятого этажа, – пришедшие к нему жена и маленький сынишка тщательно выбрили. Лантаров краем глаза видел, как скромно одетые посетители с особенной заботой возились с любителем возлияний: мальчик с необыкновенной серьезностью держал емкость с принесенной в термосе горячей водой, а женщина старательно убирала дешевым станочком щетину. Кирилл осторожно дотянулся рукой до своего подбородка: так и есть, он зарос, как дикобраз.

Блуждая взглядом, Лантаров обнаружил за окном с доисторической, облупившейся деревянной рамой ветку каштана – она покачивалась в легких порывах ветерка и приветливо махала ему пестрыми от осенних красок листьями, каждый был похож на замысловатую пятерню.

Но затем беспокойные мысли Кирилла переметнулись на другую колею. Почему его никто не навещал? Настороженное сознание Лантарова подсказывало, что тут что-то не так. Ведь должны же быть какие-то родственники, приятели, коллеги по работе, наконец. Где-то же он работал! Он точно помнил, что легко и много общался с людьми, но ущемленная память отказывалась воспроизводить их лица. Холодный пот выступил у него на лбу: «А вдруг я вообще ничего не вспомню?! Как тогда жить дальше?!»

Из омута тревожных раздумий его вырвал сосед Шура – единственный человек, который пытался с ним общаться. Этот ушлый, неунывающий пациент каким-то образом убедил врача разрешить ему прогулки, и после того как медсестра помогла освободиться от гири, вытащил из-под кровати неизвестно как появившиеся там костыли. Весело подмигнув Лантарову, он уже возвышался над кроватью в полной готовности отправиться за пределы палаты.

– Ну, что, пойду прогуляюсь, пока не стемнело. Деваху привести в гости?

Бородач проговорил это с деланой веселостью, видно, намереваясь развеселить его, но вызвал у него только непроизвольный прилив ярости. Он хотел было демонстративно отвернуться, чтобы выразить свое негодование, но вдруг его осенила мысль.

– А можно я пока книгу полистаю? – спросил Лантаров.

– Конечно, – не задумываясь ответил тот. Пухлый томик с уже облезлой от времени обложкой оказался перед глазами. – Читай, Кирилл, чтение отвлекает от дурных мыслей.

Лантаров даже вздрогнул – он, оказывается, забыл звук собственного имени. А этот диковатый человек запомнил. Тронутый вниманием, он взял книгу и прошептал:

– Спасибо…

Затем еще долго провожал глазами Шуру, который упорно ковылял к двери.