Евгений Касьяненко - Забытый солдат империи

…Внешне все обстояло следующим образом: на факультет пришла разнарядка из Министерства образования – послать одного студента пятого курса журфака, знающего французский язык, в порядке обмена на восьмимесячную стажировку во Францию, на латинский факультет Сорбонны. Поскольку среди пятикурсников такой редкий язык, как французский, изучали только четыре человека, и среди них Земцов знал его лучше других, выбор со стопроцентной закономерностью пал на него. Пришлось, естественно, напоить всю учебную группу: выпадает же в жизни счастливый случай. Учился человек, как все, и вдруг – Франция, Сорбонна! И мало того, не надо писать диплом – в связи с особыми обстоятельствами.

Вадим и на самом деле поехал во Францию по обмену. Правда, всего лишь на месяц. Но этого хватило, чтобы почувствовать суть западной жизни, а главное – потом писать год письма родным, якобы проживая в общежитии студентов латинского факультета. Общежитие находилось в двух шагах от Иль де ля Ситэ, островка посреди Сены, с его Собором Парижской Богоматери.

Фактически же он за остальные семь месяцев объехал весь Союз с тремя десятками таких же, как он, курсантов спецшколы. Они неделю спали в снегу где-то в Заполярье, плутали по сибирской тайге, прыгали с самолета на Памир. Их учили убивать человека с первого удара, как когда-то обещал ему незнакомец в первом отделе, учили радиоделу и уходить от слежки, учили навыкам выживания в экстремальных условиях.

Но освоить пять-десять смертельных ударов для них, хорошо отобранных людей с прекрасной общефизической подготовкой, оказалось куда проще, чем понять премудрости западного образа жизни, западного менталитета. Им никто не говорил высоких слов о коммунизме или о чем-то подобном. Звучали совершенно незнакомые им высказывания о противостоянии католической морали, протестантизма и православия, о всепроницающем, до идиотизма, прагматизме Запада. Их учили побеждать разумом, а не ребром ладони или носком ботинка.

Вадим вернулся домой в мае, объясняя родным свое заполярное обморожение щек и среднеазиатский загар поездкой во Французские Альпы. Через полгода он женился. Потекла самая обычная жизнь, пресная до одурения.

За три последующих года его никто ни разу «оттуда» не позвал. Вся его связь с ТЕМ миром заключалась в знании заученных наизусть двух номерах телефонов, скорее всего принадлежащих какой-нибудь безобидной организации, и далеко запрятанных от всех красных «корочек» – на экстремальный случай.

В корочках было написано, что Земцов В.С. является работником центрального аппарата МВД СССР, и содержалась просьба не чинить ему препятствий. Словом, мент с какими-то непонятными полномочиями. Может быть, служба внутренней безопасности, вылавливающая взяточников среди своих, или что-то подобное.

…За четыре дня, прожитых в пустом Доме творчества, Вадим не написал в свою газету ни строчки. Утром разогревал очередную банку тушенки или перловой каши, выпивал стопку коньячного спирта и шел на берег. Там подолгу сидел на какой-нибудь вывернутой волнами коряге и смотрел на море. Даже купаться желания не было….

…Тогда был как раз тот случай, когда нужно было сходить в ментовку Пицунды и показать свое устрашающее удостоверение. Если те трое, с опухшими после вадимовской разборки яйцами, не успокоятся, дело может закончиться плохо.

Эва спала. Ее самолет из Адлера улетал во второй половине дня. Но когда Вадим стал одеваться, она зашевелилась в кровати:

– Вадим, мой паспорт и удостоверение в сумочке на столе. Посмотри.

– Зачем? – неискренне удивился Земцов.

– Тебе лучше убедиться, что я та, за кого себя выдаю. Прежде чем будешь звонить, куда надо.

– Успокойся. Я тебя вспомнил – сказал Вадим, хотя не был в этом уверен до конца.

Похоже, там, в Таджикистане, в аэроклубе, где пересеклись пути двух групп «консервов», действительно был кто-то с лицом Эвы. Но попробуй, определи: все в летных комбинезонах, на голове шлемофоны. Единственных в Союзе по красоте ног Эвы он, естественно, не видел. Кажется, он вообще тогда принял Эву за мужчину. Грубые, обветренные черты лица, никаких признаков роскошной блондинки.

– Схожу в милицию. – Сообщил Вадим. – Пусть с этими тремя поговорят.

– Только побыстрее. Мне пора собираться.

…Дежурный по отделению милиции чуть ли не выпрыгнул из-за стола, когда Вадим показал ему свое удостоверение.