Алла Полянская - Невозможность страсти

– Рона!

Павел поднимает её с пола. Ровена открывает глаза – он всегда приходит, когда ей совсем плохо.

– Плохи дела, Биг.

Она падает куда-то за грань сознания, цепляясь за руку Павла, ладонь её пугающе горячая, и он в отчаянии не знает, что делать. Кругом беготня, крики, звон битого стекла, а он сжимает в руках горящее от температуры тело Ровены и понимает: плохи дела, совсем плохи.

– Дай-ка мне.

Павел поднимает голову и видит Старика.

– Уложи её на диван и иди, помоги своим. А мы с ней тут потолкуем.

Павлу некогда думать, откуда здесь взялся Старик. Неоткуда ему взяться, но он здесь, а значит, у Ровены есть шанс, пусть крохотный, но есть. Ведь Старик – как Вольф Мессинг, а этот Мессинг умел что-то такое, что человеку понять невозможно.

Павел укладывает Ровену на диван и уступает место Старику. Тот кивает ему – уходи, мол, не мешай, и Олешко нехотя отпускает руку Ровены, слыша бормотание Старика:

– Ну же, девочка, не сдавайся! Тянись! Ты же боец! Тянись, держись за мою руку.

И Павел понимает – Старик зовёт Рону оттуда, откуда только он один и может её вызволить. А это значит, что Ровена умерла.

– Я доверил тебе свою пациентку, а ты проморгала её. Она едва не умерла, потому что ты забыла поставить ей капельницу и не сделала уколы.

Голос Семёныча слышен в голове, он вернул ей сознание и ощущения. Никогда он не говорил такое Ларисе, даже на работе, – а сейчас они оба на работе, хоть и не в больнице.

– Прости, Валя. Я виновата. – Лариса не спорит с мужем, когда он в такой ярости. – Роне стало немного лучше, а капельница была одна, и я использовала её, принимая роды.

– Роженица родила бы и так, а Рона едва не умерла. Чёрт подери, Лариса, надо же осознавать и взвешивать риски! Роды – естественный процесс, они шли без осложнений, а Рона…

– Валь, Лиза так кричала…

– Никто ещё не умер от крика. Пусть бы кричала. Ты забыла сделать Роне уколы, ты даже таблеток ей не дала! Как ты могла, Лара!

– Ну, хватит вам.

Это Ника пытается погасить ссору, и Ровена думает, что зря она это делает, Валентин нипочём не станет её слушать, ещё и накричит. Но странное дело: брат затих, ссора сошла на нет. Ровена открыла глаза – рядом с её подушкой спит кот, в креслах дремлют Тимка и Павел.

– Полный комплект.

Ровена вспоминает ночные события словно сквозь туман. Где-то в доме стучат молотки, и она просто чувствует, что здесь сейчас находится много людей. Она осторожно попыталась сесть. Ночью что-то случилось – не просто в доме, а с ней самой, она шла сквозь туман, кто-то звал её, а она всё не находила дорогу, и это здорово злило её.

А теперь она здесь и всё, похоже, в порядке. Кот хитро смотрит на неё, Ровена садится на кровати и ощущает, что хочет есть. Впервые за много дней она так голодна, что готова съесть даже перловую кашу… нет, вот перловую кашу пока не готова.

– Мам!

– Рона!

Они произнесли это хором, а в открывшуюся дверь вошёл Валентин.

– Ну, как наши дела?

Ровена смотрит на них и думает о котлетах. Восхитительных, с румяной корочкой, с куском чёрного хлеба и с помидорами. Все разговоры потом.

– Нормально, Валь. Что там?

– Там? – Семёныч оглянулся на Павла, потом на Тимку. – Там небольшой ремонт.

Ровена видит, что эти трое решили что-то от неё скрыть, да только ничего не получится, все их перемигивания ничего не стоят: сейчас она всех прогонит, оставит Павла, и тот ответит на её вопросы как миленький. И не понадобятся ей для этого ни клещи, ни прочие инструменты. Он ей солгать просто не посмеет.

– Докладываю обстановку. – Валентин смеётся, что приводит Ровену в растерянность. – Ты спишь вторые сутки, так что с возвращением. Они тебя уморили почти до смерти, за что я Ларисе строго поставил на вид. Но я вовремя вмешался, и тебе должно стать лучше. Тебе лучше?

– Мне офигенно. А эти… что ночью, – где они?

– Враг разбит, дом восстанавливается, Лизу с ребёнком увезли в больницу, но вскоре выпишут, и нужно думать, что с ней делать дальше. – Валентин изучающе смотрит на Ровену. – Ты практически вернулась с того света, и я не знаю как.

– Я есть хочу.

– Обед через полчаса, терпи. Тим, пойдём со мной, есть дело. Лара, нужно помочь с детьми.

Ровена остаётся в комнате с котом и Павлом.

И враз осознаёт, что сидит в мятой пижаме, неумытая и без макияжа. И маникюр надо было сделать ещё неделю назад. Всё это враз пришло ей в голову, потому что Павел смотрит на неё, не отрываясь. Смотрит и молчит.