В эти дни Гагарин полетел в космос. В отдел позвонили и прокричали: «Срочно нужна песня о космонавте! Оскар Фельцман уже написал музыку, нужны стихи. Срочно!»
Завотделом, опытная редактор, стала обзванивать маститых поэтов: нужны стихи срочно, за два дня максимум.
Маститые поэты обижались: какие два дня… мы что, халтурщики? Надо обдумать, потом создать…
Ситуация становилась критической.
Тогда Володя присел на краешек стула и за полчаса написал: «Заправлены в планшеты космические карты, и штурман уточняет в последний раз маршрут. Давайте-ка, ребята, закурим перед стартом, у нас еще в запасе четырнадцать минут…» Впоследствии слово «закурим» пришлось заменить на «споемте», потому что началась кампания против курения. «Закурим» – безусловно, лучше. Какие это мудаки начнут петь перед стартом, тем более таким опасным?
Завотделом прочитала, быстро позвонила Фельцману и сказала:
– Мы получили прекрасные стихи, их написал молодой талант, надежда нашей поэзии.
Фельцман мог не согласиться на неизвестного автора, но капризничать было некогда. Гагарин уже летит и уже возвращается. Оскар Борисович согласился.
Песня стала гимном космонавтов. Ее хочется петь непрестанно. Она не надоедает и не стареет.
Слова из песни цитировал с высоких трибун уютный пузатый Хрущев. Звезда Войновича взметнулась и зажглась.
Однажды он вернулся домой сильно выпивши. Его комната была в конце коридора коммунальной квартиры. Он мысленно провел прямую от своих глаз до дверей комнаты, сосредоточился и зашагал по этой прямой. Достиг дверей, вошел в комнату и, не раздеваясь, грохнулся на диван. И тут же заснул. А когда проснулся, увидел на столе идиллическую картинку: тарелочка, на ней почищенная и аккуратно порезанная селедочка, сверху посыпанная зеленым лучком. Рядом телеграмма, прислоненная к стакану.
Володя протянул руку, взял телеграмму, прочитал: «Поздравляю, желаю больших успехов на пыльных тропинках литературы. Александр Твардовский» .
Володя решил с похмелья, что приходил Твардовский, почистил селедку, посыпал лучком и ушел.
Он снова заснул с улыбкой на лице. Ведь не к каждому приходит домой великий Твардовский и даже чистит селедку.
Потом выяснилось, что в его отсутствие приходила сестра Фаина, вытащила из почтового ящика телеграмму, потом приготовила селедку и поставила рядом с телеграммой.
Большой настоящий успех пришел к нему после публикации в «Новом мире» двух рассказов: «Хочу быть честным» и «Расстояние в полкилометра».
В этот период он уже начинал писать своего «Чонкина». Он знал, что это будет главная книга его жизни.
Все складывалось счастливо. Его востребованность, успех, любовь. В это время он женился на Ире – девушке своей мечты. Ради нее он пожертвовал Валей Болтушкиной. Это было непросто, но…
С Ирой он уехал в эмиграцию. Это было трудное время. Эмиграция – большое испытание. Но он не сам в нее отправился. Его выдавили из страны.
У Войновича – социальный характер. Он не умеет быть равнодушным к тому, что происходит в обществе. Он не терпит несправедливости. Не выносит, когда им манипулируют, попирают.
Можно сказать: упрямый. Но это что-то большее. Это потребность справедливости.
Горьковский Данко разорвал себе грудь, достал сердце и понес его как факел. Охота ему разрывать свою грудь? Но он должен был освещать путь идущим. Та же позиция и у Войновича. Все кончилось тем, что его выгнали из страны. И это не самое плохое. Могли бы дать в подъезде по башке, так многих убирали. Действовали, как уголовники.
Володя не был уверен в своем завтрашнем дне, но все равно не поддавался давлению, стоял на своем. Жертвовал жизнью ради правды. Он был и остался ПРАВОзащитник.
Владимир Войнович – один из немногих нравственных идеалов, которые освещали нашу жизнь. К ним я отношу Лихачева, Ростроповича, Сахарова. Такие люди разбивают тьму и указывают путь, как огонек в ночном лесу. Становится понятно: куда идти, в какую сторону.
Ира, жена Володи, – преподаватель. Однажды ученики подарили ей картину. Она принесла ее домой и повесила на стену. Володя смотрел, смотрел… Ему не нравился фон картины. Он купил краски, кисточки и поправил фон. Затемнил или, наоборот, сделал светлее. Картина стала много лучше.
И с этого началось. В Володе проклюнулся художник. Он стал писать картины.
Картины похожи на его прозу. Он никогда не льстит тем, кого изображает.
Илья Глазунов – откровенно льстит своим героям. У него на портретах глаза огромные, как у инопланетян. Конечно, будешь красивым с такими очами. Глазунов – прекрасный художник, высокий профессионал. Я не хочу сказать, что он пишет хуже, чем Войнович. Но Войнович – честен во всем и до конца. Никакого конформизма. В этом и есть его сущность.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу
Половая любовь это:
1. предвкушение и сговор между Х и П под действием генитального зуда;
2. обмен "любезностями" двух промежностей;
3. апогей экскрементального апофеоза в адрес партнера по совокуплению - оргазм;
4. облегчение и нежность.
Существуют различные варианты оказания «любимой(-му)» вышеуказанной «любезности»: «садистко-анальный» (З. Фрейд), «генитально-анальный» (В. Бычков), «анально-садистический, анально-вагинальный» (В. Руднев) и анально-клиториальный как женские разновидности экскрементального. Как видим, без осквернения любви не бывает; есть только «безлюбая любовь ниже пояса» (М. Мурзина). Любимая(-ый) – это не просто унитаз; она (он) – и в этом суть половой любви – объект надругательства анальным «добром».
Таким образом, темное в любви – это осквернение, а светлое – благодарность за него. Эту гнусность и назвали любовью. Куда отнести предвкушение – к светлому эросу или темной похоти – вопрос к терминизму.
Процесс сопровождается стыдом и скрывается из страха разоблачения истинного содержания такой "любви". Особенно ценен «испанский», когда стыдно не только за себя, но и за других.
Источник любви, таким образом, - зуд в промежности, ведущий к сумасбродству, романтике и т. д., а сама любовь это благодарность за возможность анально-генитального осквернения, за наслаждение унижением любимой (-го) той же промежностью. Выбор сексуального партнера продиктован похотью, т. е. воображаемым диссонансом между его достоинствами и грязью промежности «любящего (-ей)». Чем сильнее зуд от спермотоксикоза и диссонанс (например, с одной стороны, - красота тела, чужая жена и т. д., с другой, - анально-генитальная скверна), тем крепче «любовь» (читай: половой аппетит, страсть, эрекция). Вообще, воображение может «вылечить» любую, за исключением физиологического поражения, импотенцию. Даже партнера менять не обязательно. В свете изложенного слова «ты любима и желанна» следует рассматривать как оскорбление, поскольку за этими словами скрывается не что иное, как направленный на вас аппетит промежности.
Из книги "Изнанка любви, или Опыт трепанации греха...".