Лора Флоранд - Француженки не крадут шоколад

Кэйд подошла к пекарне в тот момент, когда из двери как раз выходил покупатель с пакетом в руке. Ее глаза встретились с глазами Маркиза, и она смущенно застыла.

Именно в этот момент поэтично настроенный ветер взметнул конец ее красного шарфа и игриво смахнул на лицо волнистую прядь. Часть волосков тут же прилипла к слабо мерцающему блеску для губ, который Кэйд нанесла в попытке соперничества с парижскими красотками. Прилипла, точно приклеилась. Она попыталась откинуть ее обратно затянутой в перчатку рукой. Блеск остался на перчатке, а прилипшие волосы еще и умудрились залезть в рот. Сдернув кожаную перчатку, Кэйд отбросила с лица непослушную прядь, ощущая на себе невозмутимый взгляд Сильвана Маркиза. Воплощение элегантности. Поглощенный собой и готовый погрузиться со всей страстью, таившейся под его невозмутимостью, в тот богатый мир, в какой закрыл для нее двери. Целый день Сильван Маркиз будет трудиться над душой шоколада, а Кэйд будет бродить по тротуарам, пытаясь найти того, кто позволит ей заняться тем же самым.

При желании она тоже могла закрыть для него доступ в свой мир. В мир богатства и власти. Не считая, конечно, того, что трудно закрыть доступ в мир человеку, не имеющему желания попасть в него. Она-то могла, но подобное закрытие доступа утрачивало смысл.

– И сегодня ответ тот же, – сказал он, отступая в сторону и пропуская Кэйд в магазин.

Интересно, если бы она начала душить его, то продолжал бы он хранить свое невозмутимое высокомерие даже с побагровевшим от удушья лицом?

– А сегодня я вам уже ничего не предлагаю! – бросила Кэйд, пытаясь проскользнуть мимо него в булочную.

Их легкое соприкосновение, несмотря на отделяющие слои материй шерстяных пальто, свитеров и рубашек, все-таки породило в ней всплеск жаркого волнения. Кэйд сосредоточилась на выборе выпечки, способной завладеть вниманием самого взыскательного клиента. Боже мой, до чего же повезло парижанам! И как они умудряются оставаться такими грубыми и хмурыми, когда на каждом углу в городе их ждет радушный приют и изобилие?

Коробки и подносы заполняла золотистая выпечка: припорошенные сахарной пудрой пухлые прямоугольные пироги, рулетики, рогалики, круглые булочки подмигивали глазками миндаля, изюма и шоколада. Красные ягодки возлежали на перинках бледного заварного крема, окаймленного по кругу золотистой корочкой пирожного идеального размера, чтобы уместиться в руке любого сладкоежки. Уложенные веером дольки яблок завершали десерт, удостоенный названия tarte normande [14]. Миниатюрные, облитые шоколадом шу – заварные пирожные – уютно устроились на шоколадных подушках вместительного заварного гнездышка, подобно пухлым, одетым в темные фраки снеговичкам. Мечтой нимфоманки тянулись ряды длинных продолговатых эклеров – кофейных, шоколадных и фисташковых оттенков.

Нахмурившись, Кэйд покосилась на Сильвана Маркиза. Господи, с каких пор ей стали видеться фаллические символы в благопристойных эклерах?

Если бы Сильван Маркиз не крутился рядом, она могла бы спокойно выбрать и тут же слопать несколько пирожных. Вместо этого смущение склонило ее к самоограничению. Что же выбрать? Круассаны надоели, к тому же на них набрасываются именно туристы. Pain au chocolat [15]– такую она могла есть и дома. Кэйд украдкой взглянула на пакет в его руках: что же выбрал он? Сroissant aux amandes? [16]Нет уж, она не так примитивна, чтобы есть круассан с миндалем.

«Провалиться мне на этом месте, если я стану подражать ему!» – подумала Кэйд.

Не сумев понять остальных названий, она опасалась, что в очередной раз предстанет перед ним невежественной американкой. Положившись на удачу, Кэйд вдруг осознала, что показывает продавцу на симпатичное пирожное, обильно усыпанное свежей малиной. Достойный выбор! В такую холодину следует включать в рацион больше фруктов.

– Pour le petit-déjeuner? [17]– изумленно спросил Сильван Маркиз.

– Разве я спрашивала вас, что мне следует съесть на завтрак? – резко произнесла она.

Пекарь бросил на нее грозный взгляд. Господи, может, они – лучшие друзья? Здорово. Теперь свое пребывание здесь она будет задаваться вопросами: не плюнул ли кто-нибудь на выбранные ею пирожные или не поваляли ли по полу ее багеты? А не подыскать ли другую квартиру? С нормальной занавеской в ванной. Подальше от места обитания Сильвана Маркиза.

– Américains [18], – усмехнулся Сильван Маркиз, тряхнув роскошной шевелюрой черных волос. – Видимо, вы можете есть что угодно и когда угодно, не так ли?