Эдвард Резерфорд - Нью-Йорк

И в благодарность бесстрашному исследователю ван Дейк и ему подобные торговцы мехом нередко называли эту реку не Северной, а рекой Гудзон.

– Приехали. Вот он, Новый Амстердам.

Голландец улыбнулся при виде трепета, охватившего взволнованную дочь. Впереди в необъятные воды гавани вторгался южный мыс Манхэттена. Над гладью, чуть тронутой рябью, носились морские птицы. Просоленный воздух бодрил.

Бледное Перо таращилась на мельничные крылья и приземистый массив форта, господствовавшего над береговой линией. Когда они обогнули мыс, где остроконечные купеческие дома выстроились в некоторое подобие рядов, ван Дейк обратил внимание дочери на открывшуюся панораму:

– Видишь дома возле форта? Там был ваш лагерь до прихода белых людей. Они оставили после себя такие залежи устричных раковин, что мы зовем эту улицу Жемчужной – Перал-страат. Вон тот светлый дом принадлежит Стайвесанту. Он называется Уайт-Холл.

Миновав южную точку, они свернули в широкий, длинный канал, тянувшийся вдоль восточной стороны Манхэттена. Он был известен как Ист-Ривер – Восточная река, хотя рекой не являлся. Ван Дейк указал на противоположный берег:

– Бруклин.

Голландцы назвали это место в честь города неподалеку от Амстердама [9] Нидерландский город Брёкелен. .

– Земля моего народа, – произнесла девочка.

– Была.

На восточной стороне мыса построили пристань. Каноэ устремилось к ней. На Ист-Ривер по соседству стояло на рейде несколько кораблей. Когда каноэ достигло суши, к его пассажирам приковались любопытные взгляды.

Бобровые шкурки сгрузили в две большие тележки и повезли на склад Вест-Индской компании. Это не заняло много времени. Ван Дейк шагал рядом, Бледное Перо шла чуть позади. Он коротко кивал знакомым. На берегу толпился разношерстный люд: матросы в открытых рубахах, купцы в широких панталонах; был даже пастор в черном и высокой конической шляпе с широкими полями. Когда они покинули береговую зону, ван Дейк повстречал пару голландских торговцев, Спрингстина и Стинбёргена, – довольно важных птиц, с которыми пришлось здороваться обстоятельнее.

– Ваша жена у форта, мингер ван Дейк, беседует со Стайвесантом, – сообщил Спрингстин.

– Вы можете встретиться в любую минуту, – сказал Стинбёрген.

Ван Дейк мысленно выругался. Вчера ему казалось, что все получится легко и просто. Его люди разгрузят лодку и индейское каноэ. Индейцы останутся ждать отлива. У него будет время поводить Бледное Перо по городку и угостить голландским печеньем – счастливая кульминация недолгого пребывания вместе. Затем индейцы спокойно заберут ее обратно и увезут вверх по реке, а он пойдет к жене и детям.

Даже узнай Маргарета, что он был на причале, она поняла бы, что первым делом – склад, а остальное потом; она ждала бы его дома. Он не предвидел, что она отправится к форту.

Что ж, он сдержит данное дочери обещание, но будет осторожен.

– Идем, Бледное Перо.

Ему пришлось нелегко: трудно показывать окрестности и одновременно высматривать жену. Но Бледное Перо казалась очень довольной. Он же поймал себя на том, что гордится городом. Нельзя было отрицать заслуг Стайвесанта. Широкое грязное побережье частично замостили. Даже в самом людном районе, близ рынка, дома с высокими уступчатыми фронтонами были окружены просторными ухоженными садами. Идя на восток, отец и дочь пересекли узкий канал и достигли ратуши – Stadt Huys. Это было большое здание с центральным входом и тремя рядами окон, а также еще двумя в крутой мансардной крыше с вдовьей площадкой [10] Площадка с перильцами на крыше прибрежного дома, где жены моряков ожидали своих мужей. . Оно стояло среди прочих зданий, похожих на голландских купцов, невозмутимо взирающих на Ист-Ривер. Перед ратушей виднелись колодки для наказания злоумышленников. Ван Дейку пришлось объяснить дочери, как запирали туда людей, подлежавших прилюдному унижению.

– Вон там есть и виселицы, – указал он вдоль берега. – Душить веревкой преступников посерьезнее.

– У моего народа так не принято, – произнесла Бледное Перо.

– Знаю, – сказал он мягко. – Но это принято у нас.

Едва они остановились перед таверной, где пили какие-то матросы, из-за угла показалась и направилась к ним Маргарета ван Дейк, в свободном платье и с трубкой в руке.

Маргарета уставилась на мужа и девочку. Жена мингера Стинбёргена лишь несколько минут как сказала ей, что ван Дейк в городе. Возможно, ей показалось, но Маргарета заметила блеск в ее глазах, а потому насторожилась – так смотрят те, кто застукал чужого мужа с посторонней женщиной.