Энн Жирар - Мадам Пикассо

– Мой шеф из газеты достал билеты для своей жены. Но, как выяснилось, некоторые художники оказались слишком вульгарны для ее утонченного вкуса.

Ева ухмыльнулась. Сильветта будет жутко завидовать ей, да что там Сильветта – и все остальные в «Мулен Руж». Она просто не могла отказаться от этого предложения.

Они прошли по аллее, змеившейся вокруг дальней оконечности Монмартра, минуя дома с серыми шиферными крышами и облупившейся краской на стенах. Сгущался туман. Радостно шагая бок о бок, они миновали лоток, заставленный коробками со свежими фруктами и овощами. Нежные запахи смешивались с ароматом свежеиспеченного хлеба, доносившимся из соседней булочной. Ева посмотрела на Мулен де ла Галетт [2]. Да, на Монмартре повсюду можно было видеть живописные ветряные мельницы и тайные аллеи, где укрывались танцевальные залы и бордели этого богемного района, делившие место с виноградниками, садами и стадами коз и овец. На другой стороне находилась площадь Равиньян, которая стала довольно известной благодаря многочисленным художникам и поэтам, жившим и работавшим в обветшавшем старом здании под названием Бато-Лавуар.

Ева передернула плечами, стараясь отогнать восторженное предчувствие.

– Может быть, зайдем в «Розовый дом» и немного отметим наши успехи, прежде чем идти домой? – спросил Луи. – А потом, возможно, ты подаришь мне маленький поцелуй?

– Мы уже обсуждали это. А теперь вообще пора отказаться от подобных мыслей, – Ева рассмеялась, чтобы смягчить резкость своих слов, пусть даже произнесенных нежным тоном.

– По крайней мере, ты можешь стать моей музой, если не любовницей, – улыбнулся юноша. Ничто, даже отказ Евы, не могло испортить впечатления от двух личных побед, одержанных сегодня молодым художником. – Мне нужна муза, потому что сегодня Воллар наконец купил одну из моих картин. Это еще один большой сюрприз.

– Прекрасно! – воскликнула Ева. – Тогда тебе лучше подойдет французская муза, а не польская, – добавила она с лукавой улыбкой.

– Tak, piekna dziewczyno, – ответил он по-польски. ( Да, красавица.) – Французская муза… она нужна каждому хорошему художнику для вдохновения.

Вечером «Мулен Руж» выглядел совсем другим миром по сравнению с тем, который Ева видела раньше: блеск ярких огней, сильный запах духов и грима, оживленный гул и ропот. Было восхитительно даже находиться в небольшом алькове за кулисами.

Стараясь держаться в стороне от рабочих сцены и актеров, носившихся туда-сюда мимо вешалок с костюмами, Ева стояла за кулисами с широко распахнутыми глазами. Она была поражена пестрой толпой участников представления, болтавших, перешептывавшихся и сплетничавших друг с другом. Многие пили вино, чтобы избавиться от лишнего волнения, о чем они сами заявляли с деланым смехом.

Ева обратила внимание, что их яркие костюмы с близкого расстояния кажутся удивительно вульгарными. Они явно были изготовлены из дешевых материалов и плохо пошиты. Мать уже давно научила ее отличать хорошую работу от плохой. Вблизи она могла разглядеть заплатки и неровные швы, засаленные воротники и грязные чулки. Это было разочарованием, но восторг от пребывания в этом волшебном месте все равно брал верх. Здесь все было таким удивительным и волнующим!

Ева пыталась быть незаметной, ожидая вызова. Она сцепила руки, чтобы унять дрожь, но сердце громко стучало в груди. Она узнавала всех актрис и танцовщиц. Мадо Минти первой проскользнула мимо нее в костюме из изумрудной тафты с раздутыми бедрами, зауженной талией и туго зашнурованным корсажем. Напротив, возле вешалки с шляпами и головными уборами, стояла знаменитая комедиантка Луиза Балти с характерным длинным лицом и темными глазами. Она ела пирожное.

Как и предсказала мадам Люто, Еву несколько раз вызвали во время представления, чтобы поработать с иглой и нитью. Внезапно она почувствовала, как кто-то споткнулся о ее ногу.

– Эй, что ты себе позволяешь! Или не знаешь, кто я такая?

Ева вздрогнула при звуках резкого голоса, когда поняла, что слова обращены к ней. Она оторвалась от корзинки с шитьем и увидела красивую женщину в элегантном костюме с большим количеством мелких деталей. Женщина выглядела точно так же, как на афишах, и Ева узнала бы ее где угодно. Это была Мистангет, нынешняя звезда «Мулен Руж».

– Я… мне очень жаль, – пробормотала Ева, пока высокая, с роскошными формами актриса продолжала сердито смотреть на нее.

– Где только находят таких дурочек? – молодая женщина фыркнула, выпрямилась и смахнула воображаемую пушинку со своего корсажа.