Люси Кларк - Единственный вдох

Это все, что я могу сказать тебе, Ева, – в конце концов я сдался.

Ева паркуется на противоположной стороне улицы от дома Дирка, однако из машины не выходит. Руки вспотели от руля арендованного автомобиля, и она вытирает их о джинсы.

Дом Дирка в лучах послеполуденного солнца кажется ветхим. Красная краска хлопьями слезает со стен дома, обнажая белую грунтовку. Палисадник зарос, у входа валяются два разбитых цветочных горшка. Шторы отдернуты: есть надежда, что Дирк дома.

Беспокойство и ожидание вызывают тошноту. Ева вылезает из машины, переходит дорогу и по тропинке направляется к двери. Звонка нет – она стучит, затем делает шаг назад и обхватывает себя руками.

Интересно, о чем они будут говорить? Найдется ли у них тема для беседы кроме Джексона? Ева пытается вспомнить из писем Дирка про его прогулки или про книгу, о которой он упоминал в последний раз, но в голове пусто, не осталось никаких деталей. Хотелось бы установить с ним контакт, прочные отношения, чтобы был повод общаться дальше.

Внутри что-то двигается, будто по полу тащат стул. Спустя мгновение дверь открывает мужчина в фланелевой рубашке, заправленной в джинсы с ремнем. Он не обут: видно, что серые носки протерлись на пальцах.

У Евы перехватывает дыхание: в мужчине она видит нос Джексона, его линию бровей, такой же цвет глаз.

– Дирк?

– Да?

– Я Ева Боу. Жена Джексона.

Он хмурится, на лице проступают глубокие морщины. Дирк потирает лоб рукой, словно пытаясь вспомнить, когда это они договорились о встрече. Кожа щек у него покраснела, поврежденные капилляры сеточкой тянутся по лицу.

– Что… что ты тут делаешь?

– Дозвониться вам не получилось.

Дирк выглядывает на улицу, как будто ожидает увидеть кого-то еще.

– Ты приехала из Англии?

Ева кивает. Поджав пальцы на ногах, она говорит:

– Прилетела три дня назад. Мне… хотелось побывать в Тасмании. Увидеть родину Джексона, посмотреть, где он вырос. Встретиться с вами.

Дирк внимательно смотрит на нее.

– Долгий путь.

– Да, – соглашается Ева.

Он отходит назад.

– Ну, заходи.

Дирк ведет ее в небольшую гостиную, к обтрепанному зеленому дивану у окна. На журнальном столике – бутылка виски и стакан, по телевизору идет какое-то дневное шоу с вычурно одетой ведущей. Увидев на полке под телевизором кучу видеокассет, Ева немного расслабляется: Дирк из тех людей, кто до сих пор не перешел с кассет на диски, хотя все сделали это уже лет десять назад.

– Присаживайся. – Дирк показывает на диван.

– Спасибо.

Он выключает телевизор; стоя перед экраном, проводит рукой по редеющим седым волосам, расправляет плечи и потягивает шеей. Крупный и высокий мужчина. Наверное, когда-то он был спортивного телосложения, но сейчас, в пожилом возрасте, от мускулов почти ничего не осталось.

– Так ты, значит, Ева.

– Да.

Дирк засовывает руки в карманы.

– Хочешь пить?

– Воды, если можно.

Он устало выходит из комнаты, и Ева наконец выдыхает. Слышно, как на кухне открывается шкафчик, звякает стакан, льется вода из крана.

Оставшись одна, Ева осматривается: голые стены грязновато-белого цвета, на полу истоптанный ковер. На подоконнике медный барометр соседствует с моделью корабля со сломанной мачтой. На пыльном журнальном столике стоит букет увядших лилий – неужели они здесь с самой смерти Джексона?

Дирк возвращается с двумя стаканами воды на подносе. Ставит его рядом с цветами и подрагивающей рукой подает стакан Еве. Она представляла, что Дирк будет старше, с обветренным лицом и усталым взглядом.

Не присаживаясь, он говорит:

– Я как-то не ожидал.

– Понимаю, извините. Я пыталась дозвониться, но не смогла даже оставить сообщение. Вы не отвечали, а письмо вряд ли дошло бы до вас вовремя.

– Еще бы почтового голубя послала, – посмеивается Дирк. – Так что ты тут делаешь?

– Я… – Пораженная грубостью его вопроса, Ева запинается и лишь водит пальцем по прохладным изгибам стакана. – Мы с Джексоном собирались приехать сюда осенью, поэтому я подумала… В общем, решила, что все равно поеду…

Ева ерзает на месте – что еще сказать? Оглядываясь, она замечает фотографию на стене.

– Джексон, – произносит Ева, радуясь, что здесь есть его снимок.

Дирк смотрит на фото.

– В День Австралии [3] День Австралии – официальный национальный праздник Австралии, отмечается ежегодно 26 января. снимали, ему тут девятнадцать.

Джексон выглядит юным и загорелым, еще без морщинок, которые начали недавно появляться у него в уголках глаз и рта. Губы замерли в полуулыбке. Он стоит на выгоревшей от солнца лужайке, одетый в голубую жилетку, которая ему явно велика. Волосы доходят до подбородка – с такой прической Ева его не видела.