Дана Гинтер - Путешествие на «Париже»

– Эй, слушай, – все еще свешиваясь через перила и разглядывая море с высоты, заговорил низкорослый. – А ты когда-нибудь спрашивал себя, откуда во время прилива берется лишняя вода?

– М-да, это загадка, – с насмешливой серьезностью отозвался второй матрос. – Вроде того, откуда что берется, когда разбухает твой петушок?

Низкорослый изумленно задрал голову, его длинный приятель, хлопнув его по спине, расхохотался, а Жюли, чтобы парни не заметили ее улыбки, поспешно отвернулась. Матросы! Интересно, солдаты в окопах тоже отпускают такого рода шутки и так же хохочут над ними?

Внезапно у пассажира, стоявшего на носу корабля, ветром сдуло с головы небрежно надетую соломенную шляпу. Когда та пролетела мимо Жюли, она с легкостью поймала ее, и стоявшие рядом матросы, мгновенно оборвав смех, уставились на нее с таким видом, будто она спустилась с небес.

Жюли была настолько миниатюрна, что люди обычно не замечали ее, но если они все-таки обращали на нее внимание, то уже не могли отвести от нее взгляда. Ее необыкновенные медно-рыжие волосы блестели на солнце. Ее тонкая бледная, с едва заметными розовыми и голубыми прожилками кожа казалась почти прозрачной и напоминала поверхность жемчужины. Брат Жюли Лоик, бывало, говорил, что его сестра похожа на неземное существо, вроде ангела или нимфы, и еще она напоминает ему только что ожившую статую Пигмалиона. Но Жюли прекрасно знала, что на самом деле посторонние не сводили глаз с огромной родинки, которая, примостившись у нее под носом, четко обозначала ложбинку над верхней губой.

Вот и сейчас матросы вмиг разглядели ее родинку, но тут же, не успев скрыть отвращения, смущенно отвели взгляды. Сколько ей помнилось, вот так на нее всегда и смотрели все, и она уже к этому привыкла.

– Здорово вы ее поймали, – наконец вырвалось у низкорослого.

Жюли повертела шляпой в руках и пожала плечами.

– Я выросла с четырьмя братьями, – объяснила она.

Владелец шляпы подошел к ней и, словно шляпа, пролетев по воздуху, успела испачкаться, принялся ее отряхивать.

– Премного вам благодарен! – воскликнул он.

Мужчина сказал это по-французски, но его глубокий голос прозвучал с незнакомым акцентом.

Он взял протянутую ему шляпу, поклонился и посмотрел Жюли прямо в лицо, и она заметила, что его взгляд не устремился к родинке, – он, судя по всему, еще не успел ее обнаружить.

– Я купил эту шляпу только сегодня утром. Довольно нелепая покупка для судового механика. – Незнакомец улыбнулся и протянул ей руку: – Меня зовут Николай Грумов.

Этот рослый, крупный мужчина напомнил Жюли виденных ею во время войны здоровенных американских солдат, которые, казалось, все как один были взращены на ферме, где их кормили исключительно мясом и молоком. Хотя незнакомец, похоже, был всего на несколько лет старше ее (лет двадцати четырех, не больше), его взъерошенные каштановые волосы явно начали редеть. А на загорелом лице были видны едва заметные следы оспы. В его облике сквозила надежность, и Жюли это сразу понравилось. Она с улыбкой пожала его большую теплую руку.

– Жюли Верне. Рада с вами познакомиться, – слегка запинаясь, проговорила она. – Я тоже работаю на этом корабле.

– Наверное, в обслуживающем персонале. У нас в машинном отделении хорошеньких девушек нет, – улыбнувшись, сказал Николай.

Жюли, непривычная к вниманию мужчин, покраснела и потупилась. И тут вдруг взревел гудок – первое предупреждение о скорой отправке корабля.

– А вот и напоминание, что мне пора приступать к своим обязанностям! – объявила Жюли.

Она подняла с палубы сумку и, отходя от перил, оглянулась.

– Может быть, мы еще случайно встретимся, – робко предположила она.

– Я очень на это рассчитываю! – Николай подмигнул ей и приподнял шляпу.

Проходя мимо своего нового знакомого, Жюли почувствовала, что он не сводит с нее глаз. Она приостановилась и улыбнулась. Возможно, с этой поездки у нее действительно начнется новая жизнь. И тут до нее дошло, что она забыла напоследок помахать родителям. Жюли глубоко вздохнула – теперь этого не поправить; ее новый знакомый все еще стоит на палубе, и было глупо снова туда возвращаться, но, как только у нее появится свободная минута, она обязательно им напишет. Повесив сумку на плечо, Жюли зашагала в сторону женского спального отделения для прислуги.

Хотя лайнер был огромен, она отлично знала, куда ей надо идти, и двинулась в сторону нижней палубы. Во время подготовительных занятий Жюли почти наизусть выучила план парохода. Правда, кроме этого, она практически не узнала ничего нового, так как на корабле женщинам предстояло делать то же самое, что они делали на суше: стирать белье, делать уборку, присматривать за детьми или работать в магазинах и салонах красоты. А уроки английского языка, обязательные для тех, кого нанимали во Французскую пароходную компанию, не были так уж трудны для жителей Гавра, поскольку во время войны они на каждом шагу сталкивались с солдатами союзных войск.