Джеффри Арчер - Тайна за семью печатями

– Я бы гордился, будь я самым успешным автором Англии, – повысил голос Алистер.

– А вот я – нет, – ответил Гарри. – Решительно нет.

– Меня поразила реакция американцев на «Риск – благородное дело», – сказала Филлис.

– Это только потому, что никто не читал книгу, – возразил Гарри между глотками похлебки.

– Я уверен, в Соединенных Штатах продажи будут не хуже, чем у книг Диккенса, Уайльда и Конан Дойла, – добавил Алистер.

– Я продаю больше книг в Маркет-Харборо, чем в Нью-Йорке, – сказал Гарри, когда его опустевшую суповую тарелку унесли. – И совершенно очевидно, что в турне следует отправить тетю Филлис, а меня вернуть в Англию.

– Да я бы с радостью, – сказала Филлис. – Жаль лишь, что я не обладаю вашим талантом, – с грустью добавила она.

Гарри положил себе ломтик жареной говядины и добрую порцию картошки, но не успел расслабиться, как Филлис и Алистер принялись развлекать его рассказами о подвигах Эммы, когда в поисках его она очутилась в Нью-Йорке. Он с удивлением выслушал их версию происшедшего и в который раз подумал: как же ему повезло, что в школе Святого Беды их с Джайлзом койки оказались по соседству. И если бы его не пригласили в Мэнор-Хаус на день рождения Джайлза, он бы никогда не познакомился с Эммой. К слову, в тот день он едва ее заметил.

– Вы и в самом деле считаете, что никогда не будете для нее достаточно хороши? – заметила Филлис, раскуривая манильскую сигару.

Гарри кивнул, впервые уловив, почему эта неукротимая леди вдруг стала для Эммы тем, кем для него был Старый Джек. Если бы Филлис отправили на войну, подумал он, она бы непременно вернулась домой с Серебряной звездой.

Когда часы пробили одиннадцать, Гарри, выпивший чуточку больше бренди, чем следовало, неуверенно выбрался из кресла. Ему не надо было напоминать, что на следующее утро в шесть в лобби [8]отеля его будет ждать Натали, чтобы отвезти на первое в этот день интервью на радио. Он поблагодарил хозяев за незабываемый вечер и, на свою беду, получил еще одно медвежье объятие.

– Так что не забудь, – напутствовала Филлис. – Когда бы у тебя ни брали интервью, думай как британец, а поступай как еврей. А если понадобится плечо, чтобы поплакать, или неплохая еда, мы, как театр Уиндмилл, всегда открыты.

– Спасибо вам, – сказал Гарри.

– А когда еще раз будешь звонить Эмме, – добавил Алистер, – обязательно передай от нас привет и не забудь поругать за то, что не приехала с тобой.

Гарри решил, что не стоит сейчас рассказывать им о Себастьяне и о том, что доктора называют проблемой его гиперактивности.

Втроем они втиснулись в лифт, и Гарри получил на прощание третье мощное объятие Филлис. Потом Паркер открыл дверь и выпустил его на улицы Манхэттена.

– О черт! – спохватился Гарри, уже немного пройдя по Парк-авеню.

Он повернулся и бросился назад к дому Филлис. Взбежал по ступеням и замолотил в дверь. Дворецкий на этот раз оказался не так проворен.

– Мне надо срочно видеть миссис Стюарт! – выпалил Гарри. – Надеюсь, она еще не легла.

– Я не в курсе, сэр, – ответил Паркер. – Прошу вас, следуйте за мной.

По коридору он провел Гарри к лифту, где еще раз нажал кнопку четвертого этажа.

Когда Гарри снова вошел в гостиную, Филлис стояла у камина, дымя сигарой. Теперь настала ее очередь удивиться.

– Извините меня, пожалуйста, – сказал он, – но Эмма никогда не простит мне, если я вернусь в Англию, не узнав, что случилось с тем адвокатом, который так глупо недооценил ее.

– Сефтон Джелкс! – поднимая взгляд, воскликнул Алис тер с кресла у огня. – Этот чертов тип наконец уволился с поста старшего партнера компании «Джелкс, Майер и Эбер нети». С большой, правда, неохотой.

– Вскоре после этого он убрался из Нью-Йорка в Миннесоту, – добавила Филлис.

– И в ближайшем будущем не появится, – продолжил Алистер. – Несколько месяцев назад он скончался.

– Мой сын – адвокат до мозга костей, – проворчала Филлис, давя в пепельнице сигару. – Всегда выдает лишь половину истории. Первый сердечный приступ Джелкса удостоился небольшого упоминания в «Нью-Йорк таймс», и только после третьего он получил короткую, и не сказать чтоб хвалебную, заметочку в самом низу страницы некрологов.

– И это больше, чем он заслуживает, – прокомментировал Алистер.

– Согласна. Хотя немалое удовольствие доставил мне тот факт, что на его похоронах присутствовали только четыре человека.

– Откуда ты узнала? – спросил Алистер.

– Я была среди них, только и всего.