Дженнифер Иган: Манхэттен-Бич

– Все это, ребятки, ляжет на вас и ваше потомство. Смотрите не подкачайте.

Он говорил спокойно, без пафоса, будто напоминал, что паром вот-вот отчалит. В столовой стало тихо, и Декстер услышал неровный частый стук, будто вдруг разладился часовой механизм. Наверно, это его собственный пульс, подумал он.

Хлопнув ладонями по столу, старый Берринджер поднялся на ноги. Обед окончен. Столовую заволокло сигарным дымом. Мужчины жали друг другу руки, пора возвращаться в шумный мир женщин и детей.

После застольного разговора на душе у Декстера было тяжело, ему не терпелось умчаться домой по безлюдной дороге.

Дома ждет легкий ужин: суп с тостами; затем, как всегда по воскресеньям, они всей семьей будут слушать по радио очередную “Криминальную драму”. А потом – спать: забыться долгим, глубоким, всепоглощающим сном, который восполнит неудачи прошедшей недели.

Он отправился на поиски Гарриет; вдруг из библиотеки выскочила ее младшая сестра Битси, захлопнула за собой дверь и, чудом не столкнувшись с Декстером, понеслась дальше. Почти следом за ней появились Гарриет и Реджина, на обеих лица не было.

– Ею нужно заняться всерьез, – сказала Реджина. – Но бедняга Генри на это не способен.

– Она вызвалась ходить на свидания с солдатами, – объяснила Гарриет Декстеру.

– Что?!

– Ну, там, поводить их по городу, – добавила Реджина. – Некоторые девушки лет двадцати охотно идут на такое. Но чтобы замужние дамы из Уэстчестера, да еще с четырьмя детьми?!.

– Ее надо как-то остановить, – сказала Гарриет.

Декстер не верил своим ушам: жена кудахчет на пару со своей властной старшей сестрицей, да еще так долго; за ней такое не водится. Обычно сама Гарриет оказывается объектом клохтанья. А сейчас, в строгом платье с воротником-стойкой, она вполне сошла бы за чопорную даму, и он подивился самому себе: так думать про жену он не привык.

– Все – марш в машину! – скомандовал он.

Табби, уныло вязавшая что-то вместе с Олив и Эдит, с готовностью вскочила. Оставалось найти близнецов, но их давно никто не видел. На поиски бросились все внуки, они с шумом и гамом принялись обшаривать дом, распахивать дверцы изысканных шкафчиков с пятнистыми от времени зеркалами и заглядывать под кровати.

– Филип… Джон Мартин…

Очень может быть, что мальчишки где-то затаились; Декстер предвкушал, как задаст им трепку, если они в самом деле спрятались от родителей.

Он поднялся на верхний этаж, выглянул из выходившего на зады дома окошка: из пролива Лонг-Айленд-Саунд шел танкер, держа курс на юг. И Декстер снова услыхал тот же нервный перестук, похожий на биение испуганного сердца. Значит, ему тогда не помстилось, стук был настоящий. Следуя за ним, Декстер перешел в переднюю часть дома и из круглого окошка посмотрел вниз, на Йорк-авеню.

И увидел близнецов: не замечая ничего вокруг, они сосредоточенно лупили по маленьким красным мячикам, привязанным к ракеткам.

Тук – и – тук – и – тук – и – тук – и – тук – и – тук – и – тук – и…

Все это время они резались в джай-алай.

Декстер невольно улыбнулся.

На пути домой, к последнему и самому большому особняку – дальше дорога упирается в море, – Декстер увидел на обочине потрепанный голубовато-серый “додж-купе”. За рулем сидел мужчина. Автомобиль был незнакомый.

Декстер не повернул головы, даже не глянул в зеркало заднего вида, но внутри у него что-то дрогнуло, он насторожился. В этом квартале чужие машины просто так не стоят. Дети на тротуаре не играют. И никто не ездит к Декстеру один, без семьи.

– Что случилось? – спросила Гарриет.

– Ничего.

В ответ она лишь приподняла бровь. И тоже не повернула головы.

Войдя в дом, Декстер сразу направился в гардеробную, отпер ящик, достал револьвер, сунул его в кобуру и пристегнул к голени. Потом поднялся наверх. Скоро раздастся звонок в парадную дверь, а ему хочется, чтобы глазам незваного гостя предстала картина счастливой семейной жизни, в которой все поглощены друг другом, и пришельцу станет ясно: сейчас не время и не место заниматься каким бы то ни было делом.

В гостиной на полу расположились близнецы с конструктором “Линкольн Логз” и увлеченно возводили дома. Декстер раскинулся в удобном кресле, прихватив с собой “Джорнал американ” и его толстенное воскресное приложение с комиксами.

– Мальчики, идите-ка сюда, – позвал он. – Я вам анекдоты почитаю.

Те подошли и с озадаченным видом стали за спинкой кресла. Давненько я не читал им анекдотов, подумал Декстер, пожалуй, больше года. Ребята за это время выросли, раздались в плечах, особенно Джон Мартин. Ничего, развлекать их он будет недолго, пока не раздастся звонок в дверь. Декстер привлек мальчиков к себе, они неловко привалились к его груди, и он на миг даже задохнулся. Держать газету и обнимать сыновей было трудновато, но он справился; однако разглядывать в то же время комиксы и читать анекдоты – просто невозможно. Но Декстер не отступал: глядя одним глазом в щелку между шеями сыновей, он ухитрился-таки почитать им “Принца Вэлиента”. Близнецы заерзали, захихикали; их веселье, понятное только им двоим, всегда раздражало Декстера. Он цыкнул на ребят и, сделав над собой усилие, заговорил оживленным, веселым тоном, подходящим для комикса “Как воспитать папу”. Близнецы надулись и лишь терпели его старания. Декстер посматривал в сторону парадной двери. Он злился на невесть откуда свалившегося на него незнакомца, да еще в воскресенье; к злости примешивалось нетерпение: долго еще этот тип будет тянуть резину?