Идрис Шах - Выходки невероятного Ходжи Насреддина

Насреддину очень хотелось пить, и он очень обрадовался, увидев у дороги водопроводную трубу, заткнутую деревяшкой. Он приблизил рот к отверстию и рукой выдернул затычку. В ту же минуту его сбил с ног хлынувший поток воды.

– Ого! – вскричал Ходжа. – Вот почему тебя заткнули. А ты так и не извлекла из этого никакого урока!

Вернувшись однажды домой, Насреддин и его жена обнаружили, что их ограбили. Все было вынесено подчистую.

– Это все твоя вина, – сказала жена. – Ты должен был убедиться перед уходом, что дом заперт.

К ней присоединились соседи.

– Ты не запер окна, – сказал один.

– Как можно быть таким легкомысленным? – подхватил другой.

– Надо было заменить старые замки, – сказал третий.

– Подождите, – сказал Насреддин. – Вы ведь не хотите сказать, что во всем виноват только я.

– А кто же, если не ты? – закричали они.

– Как насчет грабителей? – сказал Ходжа.

Насреддин потерял прекрасный дорогой тюрбан.

– Наверно, его уже не найти, Ходжа? – спросил кто-то из знакомых.

– Напротив, я уверен, что он найдется. Я обещал нашедшему серебряную монету.

– Но за такое вознаграждение нашедший никогда не вернет его тебе, потому что он стоит в сто раз больше.

– Я уже подумал об этом. В объявлении я указал, что это был старый грязный тюрбан, не имеющий ничего общего с настоящим.

От луны больше пользы, чем от солнца, – заявил, входя в чайхану, Насреддин.

– Почему, Ходжа?

– Потому что ночью мы больше нуждаемся в свете, чем днем.

Насреддин с приятелем захотели пить и зашли в кофейню. Они решили взять стакан молока на двоих.

– Выпей свою половину первым, – сказал приятель. – Видишь ли, у меня есть немного сахару, но его хватит только на одного. Я хочу выпить мою половину с сахаром.

– Положи сахар сразу, – сказал Ходжа, – а я выпью только мою половину.

– Ну уж нет. Моего сахара хватит, чтобы подсластить только полстакана молока.

Насреддин пошел к хозяину кофейни и вернулся с большим кульком соли.

– Все в порядке, приятель, – сказал он, – я пью первым, как договорились. И, не обессудь, я буду пить мое молоко с солью.

Ходжа послал мальчика принести воды из колодца.

– Смотри, не разбей кувшин! – прикрикнул он и закатил мальчишке затрещину.

– Ходжа, – спросил у него прохожий, – зачем ты бьешь его? Он ведь ничего не сделал.

– Затем, дурень ты этакий, – ответил Ходжа, – что, когда он уже разобьет кувшин, наказывать будет поздно.

Все в этом мире должны делиться своим достоянием по-братски, – говорил философ, обращаясь к собравшимся в чайхане.

– Я не уверен, что это было бы хорошо, – сказал один сомневающийся.

– А ты когда-нибудь пробовал? – спросил его идеалист.

– Я пробовал! – воскликнул Насреддин. – Я кормлю мою жену и моего ишака совершенно одинаково. Они получают то, что хотят.

– Отлично! – обрадовался философ. – А теперь скажи присутствующим, каков результат, Ходжа.

– Результат: хороший ишак – и плохая жена, – сказал Насреддин.

Конечно, это плохо, что ты потерял ишака, Ходжа, но все же не следует оплакивать его сильнее, чем кончину твоей первой жены.

– Насколько я могу помнить, когда я потерял мою первую жену, вы все, мои односельчане, говорили мне: «Не переживай, мы найдем тебе кого-нибудь еще». Но никто до сих пор не предложил заменить мне моего пропавшего ишака.

Брат, – сказал Ходжа Насреддин соседу, – я собираю деньги для одного бедняка, который не может уплатить свой долг.

– Весьма похвально, – сказал тот. – И кто же этот человек?

– Я, – сказал Насреддин, поспешно удаляясь.

Через несколько недель он снова появился у дверей.

– Не иначе, как опять насчет долга, – усмехнулся сосед.

– Ты угадал.

– Кто-то не может уплатить долг, и ты собираешь с миру по нитке?

– Верно. – И скорее всего этот должник – ты сам.

– На этот раз ты ошибся.

– Что ж, тогда вот, возьми.

Насреддин сунул монету в карман.

– Послушай, Ходжа, а что тебя сподвигло на благотворительность в этот раз?