Игорь Середенко - Безмолвный крик

– Я уже была.

– И что говорит врач?

– Надо анализы сдать.

– Сдай, запускать нельзя.

– Я уже сдала. Завтра пойду к врачу, узнаю.

За окном завыла соседская собака. Они начали прислушиваться, но лай не прекращался.

– Скучаешь? – спросила Оксана.

– Солнышко, разве я могу скучать, когда ты рядом, – ответил Дима, поднимаясь.

– Тогда иди ко мне. Мне холодно и одиноко.

– Уже иду, – Дима разделся и лег в кровать, обняв жену.

Они потушили ночник и окунулись в темноту. Собака все продолжала лай, безудержно.

– Видимо, в прошлой жизни она была не удовлетворена, – шепотом произнес Дима, – и теперь, в образе собаки, ей приходится платить за свои излишества в желаниях, – с иронией сказал он.

– Она уже так неделю лает. Утром, как петушок, прочищает свое горлышко, днем она в неугомонном экстазе, а ночью в свирепом безумии ко всему.

– Чувствую, ночь будет полна сюрпризов.

Утром Малеев сидел на стуле в своем кабинете. Ночью он несколько раз просыпался из-за собачьей рапсодии, которая и теперь все еще держалась у него в ушах. Он всматривался в лицо юной девушки лет семнадцати, сидевшей в кресле. Ее мать, дородная женщина лет сорока, с пышной клумбой волос на голове сидела напротив Малеева, и с надеждой посматривала на профессора.

– Постарайтесь расслабиться, – сказал он девушке, положив ее руку на подлокотник кресла. – Закройте глаза, представьте себе, что вы у себя дома и готовитесь ко сну.

Девушка закрыла глаза. Малеев заметил, что рука девушки подрагивала, а под веками бегали зрачки. Очевидно, девушка не могла расслабиться. Мать тяжело дышала, волнуясь и переживая за дочь.

– Вам придется выйти, – сказал Малеев матери. – Ненадолго.

Женщина скривила губы в недовольстве, но повиновалась. Малеев остался наедине с пациенткой.

– Ну, а теперь рассказывайте, – обратился он к девушке, как можно мягче.

Девушка открыла глаза, но на профессора она не смотрела.

– У вас в семье были скандалы? – спросил Малеев.

– Нет, – робко ответила девушка.

– Но вас ведь что-то тревожит. Вы последнюю неделю плохо спите, нервничаете.

– Это вам моя мама сказала?

– Да, она волнуется за вас. А причину вашего стресса не знает. Вы можете мне доверять. Наш разговор останется в тайне.

– А как же мама? Она ведь…

– Вы ее боитесь? У вас строгая мать, но это из-за любви к вам. Я помогу вам, но вы должны рассказать мне о своих проблемах.

Девушка молчала, ее глаза безучастно глядели в стенку.

– Сон, – вдруг тихо прошептала девушка.

– Вам приснился неприятный сон?

– Он был… он… он преследует меня вот уже несколько дней, – сбивчиво сказала она.

– Расскажите мне его. Можете закрыть глаза и расслабиться, – Малеев взял в свои руки блокнот и ручку, и приготовился записывать.

Чтобы девушка расслабилась, он начал монотонно говорить слова, погружавшие девушку в гипнотическое состояние. Убедившись, что его пациентка не притворяется, он заметил, что тремор в руке прошел, но зрачки под веками по-прежнему были в возбуждении. Ей казались видения.

– Вы видите картины сна, который преследует вас. Расскажите, что вы видите.

Спустя время девушка заговорила.

– Я на площади у столба, привязана.

– В каком городе?

– Не знаю.

– Вы одна?

– Вокруг меня много людей, толпа.

– Они касаются Вас?

– Нет, они на расстоянии. Что-то кричат мне.

– Вы можете разобрать?

– Нет, лишь свирепые лица и открытые рты. Мне… мне жарко, подо мной вижу пламя, огонь только начинает расти, много дров и сена, дым окутывает мои ноги. Я не могу пошевелиться. Похоже,… нет!..

У пациентки вновь появился тремор в руке. Малеев понимал, что его пациентка испытывала какую-то душевную муку. Но, чтобы узнать причину, нужно было продолжить гипноз.

– Что? Что вы еще видите?

– Мне страшно, они хотят убить меня.

– Кто хочет? Толпа?

– Эти двое…

– Кто они, опишите их?

– Один выглядит, как король, другой похож на… да, на монаха. Это монах… Они что-то говорят. Я… я слышу…

– Что вы слышите?

– Их разговор. Монах сказал, что я сильная женщина. Король сказал, что я очень молодая и глупая. Как я могла? Как я могла так поступить? Мне бы жить и…

Пациентка неожиданно замолчала.

– О чем они говорят? Что они хотят сказать? – спросил Малеев.

– Боже, они пытали меня, и теперь… хотят моей смерти. Они обвиняют меня в…

Она вновь замолчала, словно кто-то ей закрыл рот, не позволяя говорить.

– В чем они вас обвиняют?