Бахтиёр Абдугафур - Узбечка

Джамиля попросила кладовщика:

– Брат, помогите завести телегу на склад!

– Хорошо, хорошо…

Джамиля опять потянула за повод, а кладовщик и Нуриддин толкали телегу сзади.

Дождь все усиливался и уже перешел в сильный ливень…

В этом году Джамиле исполнится двадцать два года. До десяти лет девочка с родителями жила в Ташкенте. Ее отец работал инженером на большом заводе, а мать была преподавателем. Их родственники жили в далеком кишлаке, поэтому они почти не общались.

В тридцать втором году Джамиля потеряла отца, вскоре и мать умерла. Родственники даже не знали о том, что десятилетняя девочка осталась сиротой. Поэтому ее передали в один из детских домов Ташкента. Джамиля до семнадцати лет воспитывалась в нем. Она хорошо училась, овладела русским языком и литературой, хорошо играла на рояле.

Работающая воспитательницей и учительницей в детском доме Клавдия Михайловна даже собиралась удочерить эту талантливую, старательную девочку, но появление дяди Абдумалика помешало этому.

Однажды воспитанники детского дома возвращались с концерта, проходившего в Доме пионеров. Неожиданно к Джамиле подошел скромно одетый мужчина сорока пяти – пятидесяти лет.

– Дочка, случайно твое имя не Джамиля? – спросил он, немного смущаясь.

– Да…

– А твою матушку звали Салимой?

– Да, маму Салимой звали. Дяденька, а вы откуда нас знаете?

Глаза незнакомца наполнились слезами.

– Джамиля, доченька… Я твой дядя!

Джамиля застыла на месте. Внимательно слушавшая их беседу Клавдия Михайловна спросила:

– Гражданин, вы можете пойти со мной?

– Да… конечно, конечно…

Дядя Абдумалик был старшим братом ее мамы. Он привел девочку в свой дом, и Джамиля стала жить в кишлаке. Благодаря хорошему знанию русского языка и литературы она устроилась в местную школу учительницей. Но разразилась война, и пришел конец мирной жизни.

У дяди Абдумалика был сын и две дочери. Недавно его единственный сын ушел на войну. Теперь дядя Абдумалик и его жена каждый день ждали почтальона в надежде получить весточку от сына. И других парней кишлака один за другим призывали, поэтому, если не считать стариков и подростков, как Нуриддин, в деревне не осталось мужчин. Вся работа в колхозе теперь легла на хрупкие женские плечи. Женщины вскапывали землю кетменями, поливали, даже управляли тракторами…

Когда Джамиля вернулась домой под утро, дядя, обеспокоенный ее опозданием и уже собиравшийся ее искать, начал одеваться. При виде Джамили, сердце старика успокоилось, и тревога мгновенно исчезла.

– Доченька, слава богу, вернулась! Где ты пропадала? – спросил он.

Его жена Мастура, услышав голос мужа, вышла на веранду и, увидев Джамилю, промокшую с ног до головы, испугалась:

– Ой, доченька, как вы промокли! Быстрее заходите в дом и меняйте мокрую одежду.

Мастура почему-то обращалась к ней на «вы». Потому, что девушка была сиротой, или по другой причине, она не говорила ей «ты».

После слов жены и дядя Абдумалик заметил, что Джамиля вся мокрая и расстроенная.

– Доченька, быстро заходи в дом и переоденься! Жена, завари горячего чаю, чтобы девочка наша не простудилась!

– Хорошо…

Джамиля вошла в свою комнату. Некоторое время она стояла в раздумье, не зная, говорить дяде про случившуюся неприятность или нет. «Надо сказать, – решила она. – Он умный человек, найдет какой-нибудь выход из этой ситуации!» Девушка, успокоившись, быстро переоделась.

Она, выйдя в другую комнату, взяла у Мастуры пиалу с горячим чаем и отхлебнула. Потом, повернувшись к дяде, начала рассказывать про угрозу разгневанного председателя. Услышав ее слова, дядя Абдумалик забеспокоился. Он поглаживал бороду с сединой, потом тихо сказал:

– Этот тиран стал причиной смерти многих хороших людей. Если сам Бог не накажет его, то люди в этом бессильны… Доченька, вставай, одевайся. Теперь тебе придется жить в другом месте.

Абдумалик еще не забыл, что перед учреждением колхоза Ходжаев причинил страдания многим людям. Даже тех, у кого была всего одна лошадь или вол, он вносил в список богачей, после чего множество из них попали под раскулачивание. И когда Ходжаев стал председателем колхоза, все равно не оставил эту старую привычку…

– Куда же пойдете в такой поздний час? – воскликнула Мастура. – Ночью, в темноте, под дождем…

– Как можно думать о дожде, когда на пороге стоит такая беда? – Дядя Абдумалик быстро встал с места. – Пока председатель не успокоится и не забудутся эти дела, будешь жить в доме Хакимбая!