Roger Maxson - Свиньи В Раю

"Обречен", - сказал Эд. "Он прав. Мы все обречены. Из всех мест на земле, где можно выращивать свиней, этот свинопас, этот мошавник Перельман, выбрал это место".

"Смотри", - сказал Леви. "Кем он себя возомнил, Иоанном Крестителем?"

"Боюсь, это беда", - сказал Эд. "Это мерзость".

На полуденном солнце, перед Богом и всеми, кто мог видеть, Большой Белый стоял прямо, а из пруда на голову желтоперым цыплятам упал кусок мокрой грязи - "Болото! Болото!" - закричала курица, утопая в грязи по самый клюв. Животным на ферме Большой Белый был известен как Говард Креститель, Совершенный, и почти во всех отношениях. Когда двое мужчин вышли за границы фермы, мул повернул к оливковому дереву, возвышавшемуся посреди главного пастбища. Овцы породы бордер-лейстер и лузейн паслись среди небольших рожковых и оливковых деревьев, а козы грызли колючую траву, росшую вдоль верхних террасированных склонов, которые помогали экономить воду.

В центре пастбища паслись Блейз, джерси, и Беатрис, гнедая кобыла. "Боже мой, Беатрис", - сказал Блейз. "Стэнли, конечно, пронюхал о тебе".

"Он такой выпендрежник", - сказала Беатрис. "Только посмотрите на него".

На огороженной площадке за белым шлакоблочным сараем черный бельгийский жеребец тявкал, скулил и вышагивал во всем своем великолепии и развязности. Это был крупный конь с широкими плечами, ростом 17 рук или, как предпочитали священники из местных церквей, 17 дюймов.

"Как ты думаешь, он знает, что ворота были открыты?" сказал Блез.

"Это не имеет значения. Просто посмотрите на всех этих людей. Кто сказал, что люди богоподобны?"

С гребня холма из коричневого песчаника мусульманские мужчины и мальчики с нетерпением наблюдали, как деревенские женщины прогоняли молодых девушек. В то время как на израильской стороне евреи и христиане, а среди них монахи из близлежащих монастырей, все любили парад. Стэнли не разочаровал. Он поднялся на мускулистые задние ноги и ударил ногой по воздуху, демонстрируя свое мастерство и массивный член, с которого капала влага, сея семя в землю под собой для всех, кто видел, а таких было много. Толпа аплодировала, когда Стэнли фыркал и расхаживал по сараю. "Если Мэнли Стэнли хочет пощеголять и выставить себя на посмешище, он сделает это без меня".

"Мэнли Стэнли", - засмеялся Блейз. "Правда, из всех?"

"Да, дорогая, видишь ли, - улыбнулась Беатрис, - когда Стэнли со мной, он обычно стоит на двух ногах".

Блейз и Беатрис продолжали пастись, и по мере этого они отдалялись друг от друга. Стэнли, выйдя за ворота, нашел путь к уху Беатрис. Он скулил и скулил, ворчал и ворчал, но что бы он ни делал и как бы ласково ни просил, ничего не помогало. К ужасу зрителей, гнедая кобыла отвергла ухаживания черного бельгийского жеребца. Они не знали, что именно из-за их присутствия она не позволила бельгийцу покрыть ее и тем самым развлечь их. Сколько бы Стэнли ни вышагивал, ни шалил, ни раскачивался, ни размахивал своим членом, Беатрис не поддавалась его желаниям или уговорам. Несколько мужчин продолжали стоять у ограды, наблюдая и надеясь.

"Я начинаю думать, что тебе это нравится, мучения", - сказала Беатрис.

"Если бы у меня была пара рук, ты бы мне не понадобилась", - фыркнул он.

"Хотел бы ты, может быть, тогда бы ты оставил меня в покое. Посмотрите на них, они вполне довольны тем, что их оставили наедине с собой. Возможно, если ты хорошо попросишь, один из них одолжит тебе двух своих или двух их и устроит вечеринку". Беатрис снова стала пастись рядом с Блейзом на пастбище.

Белый двухэтажный главный коровник из шлакоблока с кормовой площадкой и навесом, который простирался сзади коровника, и два пастбища составляли большую часть половины фермы, которая граничила с Египтом и Синайской пустыней. По другую сторону дороги находились главный дом и гостевые покои, покрытые штукатуркой, помещения для рабочих, молочная ферма и небольшой молочный коровник. Песчаная тракторная дорожка сворачивала с дороги и проходила за молочным сараем между лимонной рощей и небольшим лугом, на котором паслись 12 израильских голштинов.

Пока Блез и Беатрис продолжали пастись на главном пастбище вместе с двумя породами овец, бордер-лейстер и лузейн, небольшое количество ангорских и бурских коз паслось вдоль террасированных склонов. На другом пастбище, отделенном забором и деревянными воротами, пасся один необычный, мускулистый, красновато-коричневый бык симбрах, сочетание зебу или брахмана за его устойчивость к жаре и насекомым и послушного симментала. Стэнли, весь черный, за исключением тонкого белого ромбовидного пятна, спускавшегося по носу, вернулся в коровник и продолжал расхаживать, демонстрируя себя.