Шанель Клитон - Последний поезд на Ки-Уэст

Я запоздало соображаю повернуть кольцо внутрь с глаз долой, испытывая укол совести из-за показушности камня и одежды, которую купил он . Повернись судьба иначе, возможно, на месте этой женщины была бы я – в поношенной, треснувшей по швам одежде, с усталым, отчаявшимся взглядом?

– Мы только поженились, – поясняю я свою оплошность с молоком, хотя это мало что объясняет. Даже у новобрачных бывает предыстория, общие склонности и взаимопонимание.

Официантка открывает рот, точно намереваясь что-то сказать, и тотчас закрывает его, переключая внимание на Энтони, который широким шагом переступает порог, – статное воплощение уверенности в себе и физической силы.

Он красивый мужчина, мой новоиспеченный муж, притягательный, как бриллиант у меня на пальце, – женщины таких обожают, а мужчины собираются вокруг них в прокуренных клубах, где между бокалами рома совершаются сомнительные сделки и даются рискованные советы по акциям, сколь ни редко это случается в наши дни. Появление Энтони в ресторане сопровождается многочисленными любопытными взглядами – его элегантный костюм здесь так же неуместен, как и мое платье.

Он красивый мужчина и – что самое важное, по крайней мере для моих родителей, – богатый и со связями, хотя слухи об источниках накопленного им состояния сильно разнятся – от неприличных до откровенно криминальных. За деньги он купил себе жену, чья семья оказалась в тяжелом положении. Я так и не узнала суть их договора с отцом – золото, недвижимость или иная стоимостная оценка единственной дочери, – но мое мнение вряд ли имело значение.

– Ты заказала ланч? – спрашивает Энтони.

Язык – это еще один разделяющий нас барьер. Мне удобнее всего общаться по-испански, он предпочитает итальянский, и поэтому нам приходится изъясняться на английском – единственном языке, который мы оба знаем.

Как же мы будем жить при таком количестве разногласий?

– Еще нет. Я побоялась ошибиться с выбором. Вот твой кофе.

Я указываю на чашку, ожидая его реакции. Я так мало знаю о нем – о его предпочтениях, характере, темпераменте.

Официантка удаляется, стараясь не уронить поднос.

– Я звонил приятелю, – говорит Энтони. – Мы проедем по шоссе и сядем на паром, который доставит нас прямиком в Айламораду. Там уже все готово к нашему приезду.

Я снова верчу кольцо на пальце – оно непривычно тяжелое, острые закрепки, удерживающие бриллиант, периодически вонзаются в кожу. Какому мужчине придет в голову в наше время покупать жене подобные украшения?

Энтони морщит темные брови, впиваясь взглядом в мою руку.

– Великовато?

– Прости, ты о чем?

– О кольце.

Я прекращаю его крутить.

– Оно тебе великовато, – поясняет он. – Когда будем в Нью-Йорке, можем зайти к моему ювелиру и подогнать по размеру.

Нью-Йорк – конечный пункт нашего путешествия по железной дороге восточного побережья Флориды, но до этого мы на неделю остановимся в доме мужнина приятеля в деревушке Айламорада. Я никогда не бывала в Нью-Йорке, никого там не знаю, но ему суждено стать моим домом, местом, где я рожу детей и проведу остаток своих дней. Сколько бы раз я ни говорила себе, что это моя судьба, я не могу свыкнуться с мыслью о том, как внезапно и бесповоротно изменилась моя жизнь. Я не могу представить себе, что с нами будет дальше и как я научусь быть женой этого мужчины.

Будут ли мои родные навещать нас? Родители? Брат? Поедем ли мы с мужем когда-нибудь на Кубу? Впервые он приехал на остров по делам после революции 1933 года, но ни словом не обмолвился о своих долгосрочных планах и намерении туда вернуться.

Окажусь ли я снова дома?

– Кольцо замечательное. Прекрасное. Кажется, я толком не поблагодарила тебя за него, – добавляю я, вспоминая слова мамы о том, что если мы найдем точки соприкосновения и я ему понравлюсь, то все будет легче.

Сильные мужчины – люди дела, Мирта. Им не надо докучать домашними проблемами, пустяками и перепадами настроения. Твоя задача – сделать мужа счастливым, облегчить его бремя, чтобы он смог тобой гордитья.

Так она говорила, застегивая на мне белое кружевное платье – оно держалось на булавках, которые слегка покалывали, – а потом сунула мне в руки букетик цвета слоновой кости. Это были поспешные напутствия перед поспешной свадьбой. О первой брачной ночи не было сказано ни слова.

– Когда я его увидел, то сразу понял, что оно для тебя, – говорит Энтони, и я давлю в себе желание скривить лицо.