Стейси Стоукс - Вспомни меня

Виви отворачивает от меня свой пристальный взгляд, чтобы одарить женщину одной из своих приторно-сладких улыбок.

– Добро пожаловать! Полагаю, вы здесь, чтобы увидеть мистера Миллера?

Женщина кивает, ее взгляд замирает на облупившейся табличке, висящей над такой же облезлой входной дверью: ДОМ НЕЖЕЛАННЫХ ВОСПОМИНАНИЙ МИСТЕРА МИЛЛЕРА.

Ремонт дома – то, чем я займусь в первую очередь, когда начну зарабатывать деньги.

– Что ж, вы приехали по адресу. Надеюсь, вы не против подождать, – Виви движением указывает на группу людей, исчезающих за витиеватой верандой, – мы вскоре запишем ваши данные. Затем она вновь перемещает свой взгляд на меня. – А Люси принесет выпить что-нибудь холодное. Пожалуйста, чувствуйте себя как дома. Если вы желаете присесть, повсюду стоят раскладные стулья.

– Спасибо, мэм. – Женщина из Оклахомы опускает взгляд, затем вновь смотрит на нас. – Могу я, эм, воспользоваться уборной?

– Конечно, – вновь улыбается Виви. Затем кивает в мою сторону, давая понять, что это моя работа – показывать, где она находится. Как будто мне нужно дополнительное напоминание.

– Сюда, – говорю я со вздохом.

Женщина следует за мной на задний двор, затем я указываю на маленькое белое строение, обшитое досками. Оно было сооружено отцом несколько лет назад. Выглядит так, будто стоит чихнуть, и оно обрушится, но зато там чисто. Я это знаю наверняка, потому что сама там и убирала.

– Не волнуйтесь, – говорю я, когда женщина начинает сомневаться. – На вид удручающе, но внутри мило. И там есть вентилятор, поэтому не так душно.

Она кивает, но не сходит с места.

– Мэм, все в порядке?

Она смотрит мне в глаза: брови сдвинуты, уголки губ опущены вниз, и клянусь, я могу разглядеть печаль, вдавливающую ее в самую землю. Плечи опущены, лицо поникшее. Она выглядит так, словно потеряла кого-то очень важного. Мне это чувство очень хорошо знакомо. Плюс здесь таких много.

– Это больно? – решается она спросить, крепко прижимая сумку к груди, словно щит. – Когда мистер Миллер забирает воспоминания?

– Нет, мэм, – отвечаю я несмотря на то, что не могу по собственному опыту сказать, как это в действительности ощущается. Но зато я знаю, как люди выглядят после: на их лицах не остается ни следа от той боли. – Это… дарит умиротворение. Люди всегда уходят отсюда счастливыми. Я обещаю, впоследствии вам станет намного лучше. Словно с ваших плеч упадет груз, который вы все время носили, но не знали об этом.

Я хочу сказать ей, что то, чем занимается мой отец, – прекрасно. Хочу рассказать, что люди, возвращаясь домой, выглядят так, будто парят в облаках. Словно их страдания были болезнями, которые отец вылечил. Мне хочется рассказать, что я буду как папа, но вместо всего этого я улыбаюсь и киваю в направлении уборной, потому что женщина выглядит так, словно вот-вот взорвется.

– На случай, если вам что-нибудь понадобится, меня зовут Люси, – добавляю. Затем я разворачиваюсь и направляюсь назад к дому, борясь с желанием побежать.

Потому что, как только я закончу со своими обязанностями, я впервые заберу воспоминание.

Я прислоняю ухо к двери рабочего кабинета отца, вслушиваясь в шум голосов по ту сторону. Иногда у него уходит несколько часов на то, чтобы убрать бремя воспоминаний. Иногда достаточно и минуты. Папа говорит, некоторые воспоминания похоронены так глубоко, что приходится тянуть за все корни и частички, прежде чем они полностью выйдут наружу. Другие же свободно перетекают ему в голову – он как губка, впитывающая воду.

За дверью тихо.

Я жду еще немного. Когда я уверена, что внутри больше никого нет, поворачиваю дверную ручку и захожу в маленькую комнату. Отец на своем обычном месте, за большим деревянным столом. Перед ним лежит недоеденный сэндвич. Рядом со стулом наполовину разорванная картонная коробка с пластиковым шаром, предмет посуды бренда «Тапервер», полный печенья, и нечто, похожее на керамического садового гнома, – скорее всего, таким образом пациент решил обойти полную оплату. Рядом находится другая коробка, заполненная пустыми сосудами, в которые отец будет переносить воспоминания. Подход папы «кто как может, так и платит» – причина того, что наш дом выглядит как строение, подлежащее сносу бульдозером. Я много раз говорила ему быть строже в вопросе оплаты, но достаточно грустного взгляда, душещипательной истории, и вот он уже урезает цену вдвое в качестве скидки. И, видимо, на это барахло мы будем чинить веранду. Ради всего святого, вот что нам делать с этим садовым гномом?