Зорайда Кордова - Наследие Божественной Орхидеи

За то время, что Орхидея ловила рыбу, она встретила немало странных вещей. Необъяснимых. Рыбу с человеческими зубами, голубого краба размером с черепаху, ящерицу с двумя головами. Она слышала, как ветер говорил с ней, когда она оказывалась в нужном месте. Ей казалось, что она видела человеческое лицо, высунувшееся из воды, а потом уплывшее к берегам Дурана.

– Я знаю, что ты здесь, – сказала она.

Она не видела дна. Из-за размыва грунта она едва могла разглядеть плоский конец одного из своих весел. Она подняла весло, перевернула его и положила поперек сиденья.

– Я знаю, что ты здесь, – повторила она, на этот раз громче.

Орхидея встала, позаимствованная ею лодка покачивалась на воде. Мимо проплыла куча листьев с пластиковой бутылкой в центре.

– Если ты скажешь мне, чего хочешь, я найду способ помочь тебе, – сказала она.

Жар обжигал шею. Орхидея ладонью зачерпнула воды и плеснула себе на кожу. Она села, уперев локти в колени. Мать всегда говорила ей, чтобы она так не сидела, что дамы сидят, скрестив ноги и прикрывая их. Но на реке она не была дамой. Она была такой же, как и все, кто хотел получить ответы и, возможно, небольшую помощь.

Река успокоилась. Ветер стих. Даже корабли и машины, чьи звуки ощущались в городе как постоянный крик, будто замерли.

Какое-то существо выползло из темноты и перелезло через борт лодки.

У Орхидеи не было для него другого слова, кроме как «чудище». Но каково было это чудище на самом деле? Она не двинулась с места, не выказывая ни страха, ни отвращения при виде его крокодильей морды и тела человекоподобной рептилии ростом менее трех футов. У него было узорчатое, как у черепахи, брюхо. Она не заметила ни половых признаков, ни пупка. Перепончатые лапы заканчивались острыми желтыми когтями, но не такими острыми, как зубастая улыбка.

– Чего ты хочешь, Незаконнорожденная Дочь Волн? – спросило создание.

– Меня зовут Орхидея.

– Ты не носишь имени своего отца. Но он из моря. Моряк до мозга костей.

– Я не предъявляю прав на него.

– Да, но вода предъявляет права на тебя. Отсюда – твое имя. Итак, чего ты хочешь?

Орхидея решила не спорить с речным чудищем.

– Я хочу, чтобы ты привел рыбу обратно. Люди голодают.

– Какое мне до них дело? – сказало крокодилообразное чудище, прижимая когтистую лапу к груди, словно возмущенное обвинением. – Я жил в этой реке еще до появления людей. До того, как железо и дым загрязнили эти воды. Я жил в этой реке до того, как она стала красной от крови, а люди подожгли берега. Какое мне дело до того, что люди будут голодать?

Пот стекал по вискам Орхидеи. Но не потому, что она была напугана, а потому, что ее внутренности выдавливали воду, словно ее тело было мокрой тряпкой.

– Я знаю, почему ты злишься. Мир плох, но иногда случаются хорошие вещи. Но если ты был здесь еще до того, как на эти берега пришли чужаки, зачем морить нас голодом сейчас? Почему ты злишься сейчас?

Существо повернуло морду в сторону. Желтые зрачки рептилии уставились на нее, не мигая.

– Я всегда был злым, Незаконнорожденная Дочь Волн. На днях я был на мелководье возле острова Пуны и наблюдал за кораблем, который сбрасывал мусор в воду. Меня завалило им на несколько дней, и никто не пришел мне на помощь. Другие рыбы и крабы не могли меня услышать.

– Как ты выбрался?

Чудище долго молчало, устрашающе замерев.

– Маленькая девочка рылась в мусоре. Она расчистила мне дорогу. Я испугал ее.

– Значит, ты ненавидишь нас и моришь голодом, хотя тебе помогла девочка. Это кажется несправедливым.

– Как ты вообще узнала, что я здесь? Никто не знает моего имени.

– Кто-то знает. Кто-то помнит тебя. Когда я была маленькой, тут жили старухи, которые рассказывали о чудище-крокодиле, поджидающем у берега. Однажды оно боролось с рыбаком и проиграло.

– Я не проиграл, – возразило чудище мрачно, со злостью. – Он сжульничал. В любом случае, я не понимаю, почему ты пытаешься им помочь. Я вижу тебя на берегу с тех пор, как ты выросла настолько, чтобы ходить одной и помнить дорогу домой. Или, возможно, эта река – единственный дом, на который ты претендуешь.

Орхидея пожала плечами.

– Пока у меня есть место, где можно преклонить голову и где крыша не протекает, со мной все в порядке. Причина, по которой я беспокоюсь: мне тоже нужно есть.

– Тогда я предлагаю тебе сделку. Я позволю тебе ловить рыбу в течение двух лет.

Она покачала головой.

– А как насчет Панчо, который одолжил мне эту лодку? Тина, который заварил дыру на дне, чтобы лодка не утонула? Грегорио, который сделал ему сети? Это уже не один человек.