Брюс Холсингер - Нечестная игра. На что ты готов пойти ради успеха своего ребенка

Когда они с Гаретом познакомились, он как раз опубликовал сборник рассказов. Из Анн-Арбора писатель переехал за Роуз в Стэнфорд, и вскоре после этого издательство приобрело у него первый роман. Наверное, уже тогда студентка медицинского в глубине души опасалась, что жизнь обломает Гарету крылья. Потому что шестизначный аванс, о котором твой жених восторженно трещит за бокалом роскошного вина во французском ресторане «Ше Панисс», кажется большой суммой. Но несколько месяцев спустя начинаешь понимать, что речь совсем не о полумиллионе, что пятнадцать процентов надо отдать агенту, а еще двадцать в уплату налогов. Оставшиеся шестьдесят пять процентов будут разделены на шесть частей и приходить будут в течение нескольких лет. Да к тому же, три выплаты из шести под вопросом и будут перечислены, если жених, уже превратившийся в мужа, напишет второй «долгожданный» роман. Роман, который ему не суждено закончить.

Все это Роуз осознала только тогда, когда они переехали в Кристал. В тот момент что-то изменилось в их отношениях и в самом Гарете. Сначала перемена в нем была почти неощутима, но по мере того, как карьера Роуз набирала обороты, писательство мужа окончательно заглохло. А вместе с ним исчезла большая часть его очарования и сдулись все его амбиции. Гарет всегда был склонен к отстраненным философствованиям, а теперь еще больше ушел в себя, уклонялся от ссор и конфликтов, никогда не повышал голоса. Вместо этого он взрастил в себе равнодушие практически ко всему. Ему было все равно, купить ли новую машину, сходить ли в новый ресторан, завести ли ребенка.

А Роуз всегда планировала иметь ребенка. Но чувствуя состояние Гарета, она поняла, какое блеклое будущее ее ожидает рядом с этим апатичным человеком. Через два месяца после своего тридцатилетия Роуз решила бросить Гарета и начала в красках представлять, как купит квартиру недалеко от Изумрудной аллеи, найдет себе целеустремленного спутника с четкой позицией, снова будет свободной.

А потом… Эмма.

Роуз без труда вычислила точную дату зачатия. На протяжении этого сложного периода секс у них случался крайне редко. В тот день она как раз узнала, что выиграла крупный грант для своей лаборатории детской неврологии в Дарлтонском университете. Они с коллегами отпраздновали событие шампанским, потому в дом Роуз вернулась нетвердой походкой. А там ее ждал роскошный ужин из пяти блюд, приготовленный мужем. Еще Гарет купил для нее цветы и шоколадные конфеты, так что незащищенный секс был инициативой Роуз.

Три недели спустя у нее впервые в жизни была задержка. А теперь, двенадцать лет спустя, – вот это…

Энтропия. Медленный и неумолимый упадок. Гарет вел литературные курсы в местном колледже, но не каждый семестр. На нем держалось все домашнее хозяйство, так что Роуз могла сколько угодно засиживаться в лаборатории. Но когда Гарет не преподавал, он отгораживался от всех, предпочитая проводить время с Эммочками вместо того, чтобы выходить во взрослый мир, будь то в поликлинику или на семейную встречу. Единственным человеком в Кристале, с кем Гарет более-менее регулярно выпивал пивка или ходил в кино, был Бек, бывший муж Азры. Но теперь приятель заходил нечасто: близнецов надо было возить на тренировки и матчи, да еще у Бека появилась новая жена и недавно родился ребенок, плод его безалаберности в делах амурных. Роуз часто думала: «По крайней мере, Гарет мне никогда не изменял». Хотя, может быть, она зауважала бы его, если бы узнала о любовнице. По крайней мере, это говорило бы о некоторой цели в жизни мужа. Об устремлениях. О страсти.

Она искоса посмотрела на Гарета, подсвеченного сзади мягкими лампами суши-бара. Уже несколько минут Роуз тыкала палочками шарик васаби. Она рассеянно поднесла палочки ко рту и проглотила его целиком, будто это всего лишь кусочек хлеба. Гарет смотрел на жену, широко распахнув глаза и в любую секунду ожидая, что она закричит и схватит стакан с водой. Вместо этого Роуз, не обращая внимания на пылающие язык и десны, спокойно потянулась палочками к миске с рисом, подняла небольшой комочек и отправила в рот. В уголках ее глаз собирались слезы.

Позже она стояла в дверях ванной, чистила зубы и мечтала: вот бы у нее была спальня размером с королевскую опочивальню. Ночью какие-то тридцать-шестьдесят сантиметров свободного пространства между супругами могли бы оказать волшебное воздействие на то, что осталось от их брака. Роуз устроилась под одеялом и, повернувшись к Гарету спиной, читала медицинский журнал, ожидая, когда рука мужа коснется шеи и спины. Она старалась не вздрогнуть и не отшатнуться.