Адам Сильвера - В конце они оба умрут

Я мотаю головой и выбегаю через заднюю дверь, хватая ртом воздух. Бегу через задний двор, который мы все ненавидели из-за безжалостных комаров и фруктовых мушек, потом перемахиваю через забор. Прокрадываюсь к фасаду дома, чтобы проверить, есть ли у меня возможность быстро схватить велик, прежде чем бросаться в бегство на своих двух. Полицейская машина припаркована у дома, но оба полицейских, должно быть, уже вошли внутрь, а то и направились к задней двери, если Пек успел настучать. Я хватаю велосипед, несусь с ним по тротуару и вскакиваю на сиденье, едва набираю скорость.

Я не знаю, куда еду, но не останавливаюсь.

Я пережил собственные похороны, жаль лишь, что к этому моменту я еще не умер.

Матео

02:52

Третья попытка удачной не оказалась. Не могу даже сказать, на самом ли деле Элл – Обреченная, но я заблокировал ее без суда и следствия, потому что она сразу начала заваливать меня всяким спамом типа ссылок на «смешные убийства, в которых что-то пошло не так». После этого я сразу закрыл приложение. Честно признаюсь, я чуть больше уверился в том, что правильно прожил свою жизнь, потому что люди бывают отвратны. Сложно даже поддерживать уважительную беседу, не то что найти Последнего друга.

Уведомления о новых сообщениях продолжают всплывать на экране, но я их игнорирую, потому что вышел на десятый уровень «Темного исчезновения», этой адской игры для Xbox Infinity . Она такая сложная, что мне даже захотелось подсмотреть читы в интернете. Мой герой, Коув, маг семнадцатого уровня с пламенем вместо волос, не сможет пройти дальше по погрязшему в нищете королевству, если не сделает подношение принцессе. И вот я иду (ну хорошо, Коув идет) мимо уличных торговцев, которые пытаются подороже загнать мне свои бронзовые броши и ржавые замки, и направляюсь прямо к пиратам. Наверное, я задумался по пути в гавань, потому что Коув наступает прямо на мину, и я не успеваю перевести его в режим привидения на время взрыва. Рука Коува разбивает стекло соседнего дома, голова взлетает высоко в небо, от ног вообще ничего не остается.

На экране значок загрузки, мое сердце колотится, и вот снова появляется Коув. Как новенький. Хорошо ему. Я не смогу воскреснуть как он.

Пропадаю тут в четырех стенах и…

Книжный шкаф в моей комнате состоит из двух секций. В голубой, что внизу, хранятся мои любимые книжки, от которых я никак не мог уговорить себя избавиться, хотя каждый месяц дарю что-нибудь больнице для подростков в моем квартале. А белая секция заполнена книгами, которые я планировал прочитать.

…Я хватаю книги, будто у меня еще будет время их прочесть. Хочу знать, как мальчик, воскрешенный особым ритуалом, справляется с жизнью, которая уже потекла было без него. Или о том, каково пришлось девочке, которая не смогла выступить на школьном конкурсе юных талантов, потому что ее родители получили предупреждение от Отдела Смерти, пока она мечтала о пианино. Или как героиня по имени Надежда Человечества получает сообщение от пророков вроде Отдела Смерти о том, что ей придется умереть за шесть дней до решающей битвы, в которой она должна была в первых рядах сразиться с Королем Всего Зла. Я швыряю эти книги на пол, ногой спихивая некоторые из любимых романов с полок, потому что разделение между любимыми книгами и книгами, которым любимыми уже никогда не стать, больше ничего не значит.

Я бегу к колонкам и вот-вот готов разбить их об стену, но в последнюю секунду останавливаюсь. Книги не подключены к электричеству, чего нельзя сказать о колонках, а значит, моя жизнь может прерваться прямо здесь и сейчас. Колонки и фортепиано дразнят меня, напоминая о тех временах, когда я бегом бежал домой из школы, чтобы как можно больше времени провести наедине с музыкой, пока со смены в швейном магазине не вернется папа. Я пел, но не очень громко, чтобы соседи не слышали.

Я срываю со стены карту мира. Ни разу в жизни я не выезжал за пределы Нью-Йорка и теперь уже никогда не взойду на борт самолета и не увижу египетские храмы и пирамиды, не посещу родной город папы в Пуэрто-Рико или тропические леса, где он проводил время в детстве. Я рву карту на куски, и все страны и города летят мне под ноги.

Тут такой разгром. Я, как герой какого-нибудь фэнтези-блокбастера, стою среди развалин опустошенной войной деревни, которую разбомбили не сумевшие найти меня злодеи. Только вместо разрушенных зданий и обломков кирпичей на полу валяются книги, вверх обложками, вверх переломанными корешками, а другие стопками лежат друг на друге. Сложить все как было я не могу, иначе точно примусь раскладывать их по алфавиту, а после и склеивать карту. (Клянусь, поэтому, а не потому, что ищу повод не убирать комнату.)