Шейла Нортон - Чарли. Котенок, который спас жизнь

– Прощайте, – сказал я. – Спасибо за угощение.

Я не хотел показаться неблагодарным, но все равно вприпрыжку вернулся во двор, где дремали на солнышке мои друзья, и улегся рядом с Большим, чувствуя себя немного виноватым за очередную тайную вылазку. Мне досталось блюдце отличного молока, а я не мог поделиться с парнями, но они были слишком недоверчивы и нипочем не отважились бы подойти к Джин и Ширли.

Позже я постарался искупить свою вину, пересказав ребятам, что услышал от людей. Разумеется, новости их порадовали. Нет, они не избавились от недоверия к людям, но начали понимать, что не все норовят их обидеть или прогнать.

Все неожиданно изменилось через день или два из-за женщины с шоколадным мороженым.

Она была довольно пожилая – из тех, у кого шерсть на голове совсем побелела, а ходят они, опираясь на палку. Вот ведь чудаки – с трудом держатся на двух ногах, но не сдаются и не опускаются на четыре. Никогда мне не понять, почему они так упрямы.

В тот день мы с друзьями патрулировали приморский бульвар по другую сторону гавани. Мы уже вспугнули несколько чаек, и это привлекло внимание каких-то отдыхающих. Люди остановились, глядя на нас, приветственно махали руками и выкрикивали похвалы. Мимо ковыляла, опираясь на палку, старушка. В руке у нее было шоколадное мороженое – вы такое знаете, его едят из вафельного рожка, а сверху торчит палочка из шоколада. Глядя, как она ест мороженое, я вспомнил, что именно такое любила Кэролайн. Она часто делилась со мной и даже оставляла мне последний кусочек. Я облизнулся и тихо вздохнул, подумав, что больше мне никогда в жизни не видать такой нежной заботы.

Вдруг кто-то из толпы выкрикнул:

– Осторожней! Смотрите, смотрите!..

Громадная чайка спикировала с фонаря прямо на старушку, намереваясь выхватить у нее мороженое. Внезапно у меня перед глазами встала картина того злополучного дня, когда чайки напали на девочек. Я как наяву увидел окровавленную Кэролайн, вспомнил, как она падала, какой ужасный звук раздался, когда ее голова ударилась о камень. Как она неподвижно лежала там, как потом открыла глаза и заплакала. Я даже мяукнул от нахлынувшего горя. Где сейчас моя бедная Кэролайн? Вдруг она до сих пор в больнице? Я понятия не имел, что люди делают в этих больницах, только Оливер когда-то рассказывал мне, что Кэролайн уже попадала туда. Она тогда сильно заболела, и ее очень долго держали там, делая все возможное, чтобы ей стало лучше. Что если на этот раз у них не получилось и ей не стало лучше? Кэролайн и без того досталось, она так долго болела… Не хватало ей еще этого ранения на пляже! А виновата во всем мерзкая, злобная чайка – точно такая же, как та, что нацелилась на мороженое бедной старушки! Гнев переполнял меня, я так рассвирепел, что даже не обернулся посмотреть, где остальные парни и видят ли они, что на старушку готовится нападение. Я бросился вперед, угрожающе шипя и фыркая.

Конечно, остальные парни тут же включились в атаку, а Большой на бегу отчитал меня за то, что я выскочил вперед. Но мне приятно вспоминать, что я первым домчался до птицы и наскочил на нее, отчаянно рыча и завывая. Конечно, тут подоспели и остальные, и чайка вынуждена была признать поражение. Тяжело взмахивая крыльями, она полетела прочь, так и не заполучив шоколадный рожок. Но бедная старушка все равно его выронила, пошатнулась и выпустила из рук палку. Хорошо что двое молодых людей подбежали и успели подхватить ее!

– Ты, конечно, молодец, Чарли, – хрипло сказал Большой, когда мы все собрались вокруг мороженого и торопливо слизывали его с мостовой. Зачем пропадать добру, мы же знаем, люди слишком брезгливы и с земли не едят. – Но что за безрассудство: бросаться на чайку, не дождавшись нас? Клянусь кошачьей мятой, ты хоть понимаешь, что она могла выклевать тебе глаз?

Я так и сел. Один глаз у меня до сих пор слезился и был воспален. Представив, что я мог лишиться и второго, я ужаснулся и понял, как глупо вел себя и как сильно мне повезло. К тому же, прыгая вокруг чайки, я неудачно приземлился на больную лапу, и теперь она снова разболелась.

– Прости, – тихо мяукнул я. – Просто я так разозлился, что ни о чем не мог думать.

– Ты храбрец, малыш Чарли, мышиный хвост мне в зубы, – похвалил Черный и потерся о меня мордой. – Чайка-то была огромная. Я бы, пожалуй, не решился выйти против такой в одиночку.

Такая похвала от Черного – это что-то да значило! Он был самым боевым среди нас, и я не забыл, что именно он первым напал на меня. До сих пор мне казалось, что он смотрит на меня косо и считает наивным и избалованным домашним котенком.