Гленнон Дойл Мелтон - Держись, воин! Как понять и принять свою ужасную, прекрасную жизнь

– Ребята, – сказала я, – вам не кажется, что на небесах Джейкобу больше не придется быть бойцовой рыбкой? Может быть, на небесах он станет миролюбивой рыбкой, будет плавать со своими друзьями и играть с ними.

В глазах Чейза все еще стояли слезы, но он робко улыбнулся, словно радуга заиграла сквозь пелену дождя. Это самый любимый мой момент. В такие мгновения понимаешь, что все плохо. По-настоящему плохо. Но мы все еще здесь и вместе. И сможем пройти через это. Не преодолеть, не обойти и не отвергнуть – просто пройти через это. И снова улыбаться миру.

Тиш перестала плакать, но по-прежнему лежала, положив голову мне на колени. Мы впятером сидели молча, поддерживая друг дуга. А потом решили подобающе проститься с Джейкобом на заднем дворе нашего дома. Мы нарисовали для него картинки, прочли молитву и пару стихотворений. А потом Чейз пошел к своей морской свинке, Ромео. И это стало его окончательным пробуждением.

Однажды ноябрьским утром мои дети чувствовали себя очень, ну очень плохо. Наверное, все дело было в Хеллоуине – мыслимо ли съесть столько конфет. После обеда я заявила, что у них выпадут все зубы и они никогда в жизни не получат ни конфетки. Проблема в том, что я сама люблю конфеты. Я велела детям не есть больше конфет, спрятала сладости, но в течение дня съела все конфеты сама . Вечером, развешивая одежду в сушилке, обнаружила в кармане Чейза пакет с конфетами. Конечно, они совершенно размокли и слиплись во время стирки, но стиральный порошок у меня был слабенький. Устоять было невозможно. Я вскрыла пакетик и начала жевать. Какое счастье!

Но потом мне попалось что-то твердое. Странно. Я вытащила сладкую массу и обнаружила в ней зуб. ЗУБ! Присмотревшись, поняла, что это моя коронка. Я была в ужасе. Знаете, такое чувство охватывает тебя во время сна, когда тебе снится, что зуб выпал. А потом просыпаешься с чувством огромного облегчения: это был всего лишь сон! Но мой зуб действительно выпал. И это был не сон. В ванную вошла Тиш, я показала ей зуб, и она заплакала. Я подумала, что ей меня жалко, но все было не так. Вы просто не знаете Тиш.

Тиш: А что это такое красное на зубе? Ты ела конфеты без меня?!

Я: Да, Тиш. Каюсь!

Тиш: И у тебя выпал зуб?

Я: Да. Я же тебе говорила .

Тиш: Угу… Пожалуй, надо спросить в Google, что делать…

Google давно стал для Тиш третьим родителем. Пожалуй, даже первым.

Я побежала к компьютеру и набрала запрос: «Что делать, если у меня отвалилась коронка? Нужна информация. Спасибо, мама Google».

Совету опытной мамы Google я вняла и записалась к стоматологу, чтобы вернуть коронку на место. Записалась на дневное время, чтобы пригласить няню и не рассказывать Крейгу о произошедшем. Мне не хотелось говорить мужу про дантиста. Крейг – идеальный пациент стоматолога. Каждые полгода он ходит к врачу и каждый день пользуется зубной нитью. Даже два раза в день! Я зубной нитью не пользуюсь. Сама не знаю почему. Могу делать самые тяжелые вещи, но только не это. Слишком устаю. И это сводит Крейга с ума. Он каждый вечер оставляет зубную нить рядом с моей зубной щеткой. Присылает мне ужасные ссылки о болезнях десен. Каждые несколько месяцев покупает мне новые зубные щетки. Он в ужас приходит, когда я открываю пакеты зубами. Это так утомительно.

Говоря о том, что Крейг – идеальный сторонник зубной гигиены, я понимаю это буквально. У нашего дантиста на стене висит огромный плакат, на котором Крейг улыбается пациентам, демонстрируя свои белоснежные, здоровые зубы и десны. Позор всем нам, кто боится стоматологов до умопомрачения!

Врачи и медсестры обожают Крейга, и он отвечает им теплом. Он всегда заговаривает о них, стоит мне лишь взглянуть в его сторону. Когда он приходит к врачу, его встречают, как родного сына, вернувшегося домой из колледжа. Сплошные ахи и охи. А когда прихожу я, на меня даже внимания не обращают. Они поднимают брови, с осуждением смотрят на мои кровоточащие десны, переглядываются и сурово говорят:

– Вы не пользуетесь зубной нитью. Вы по-прежнему не пользуетесь зубной нитью.

А потом мне протягивают зубную нить и предлагают дать урок. Каждый раз одно и то же. Будто мне пять лет. И мне приходится внимательно слушать и делать вид, словно вижу все это в первый раз. Конечно, у меня есть и другой выход – сказать: «ГОСПОДИ, ДА ЗНАЮ Я ВСЕ. МНЕ ПРОСТО НЕ ХОЧЕТСЯ». Но это будет намного хуже, поэтому я, как идиотка, внимательно смотрю, а потом говорю: